Разведчик (Хондо)

Сколько было индейцев, - двое или больше? Хондо лежал не двигаясь, напряженно вслушиваясь в тишину. На бревно выползла изумрудная ящерица и, обнажив розовый язычок, часто дышала; было видно, как комочек быстро задвигался вверх-вниз под тонкой кожицей высоко поднятой головы. Хондо нащупал камень и швырнул в кусты. Он услышал, как тот зашуршал сквозь густые ветви и с глухим стуком упал на землю. В ответ - мертвая тишина.

Наверное, их только двое. Во рту пересохло, хотелось пить. Но он продолжал ждать, прекрасно зная, как терпеливы и выдержаны сами апачи.

Прошло около получаса, когда Хондо, наконец, ползком выбрался из укрытия. Индеец лежал, распластавшись на земле, рядом расплывалась лужа крови, рубиновым пламенем сверкавшая под лучами солнца.

Хондо Лэйн поднялся на ноги и подошел ближе. Пуля навылет пробила индейцу грудь.

Опершись на винтовку, Хондо вынул платок и отер лицо. Он перевел взгляд на другой труп, запутавшийся в зарослях можжевельника. Два мертвеца. Пора уходить.

К нему подбежал пес и развалился на земле. Хондо снял с мертвой лошади седло и сумки. Перекинув их через плечо, он медленно побрел прочь от места, где только что разыгралась смертельная схватка. Пес быстро вскочил и побежал рядом. У поворота реки Хондо спустился к берегу и ступил в воду. Когда вода дошла до колен, Лэйн повернул и пошел вдоль отмели мимо валунов и зарослей ивняка. Наконец, он выбрался на берег и двинулся вперед, выбирая каменистые места, чтобы после него не оставалось следов.

Солнце садилось, длинные тени пролегли от вершин скал, но Хондо Лэйн шел не останавливаясь. Уже наступила ночь. Лэйн определял путь по звездам. Часа через два он сел на землю, сбросил сумки, потер натруженное плечо и огляделся.

Это был укромный уголок, окруженный со всех сторон огромными камнями, с несколькими искривленными соснами. Лэйн поужинал вяленым мясом с галетами, потом раскатал одеяла под деревом, завернулся и заснул.

Только загоралась утренняя заря, когда он открыл глаза и прислушался. Пес лежал недалеко и спал, положив морду на лапы. Хондо быстро вскочил на ноги и скатал одеяла. Он взобрался на камни и выглянул: никого поблизости не было. Вернувшись, Хондо наломал сухих веток. Пламя быстро вспыхнуло, затрещали сучья, и приятно потянуло дымком от костра.

Он сварил кофе, из сумок достал вяленое мясо и галету. Позавтракав, Хондо затоптал огонь, сверху забросал костер песком и уничтожил вокруг свои следы. Взвалив на плечо седло и сумки, он двинулся в путь.

Утренний воздух был свеж и чист. Он шел и шел, изредка останавливаясь передохнуть. Хондо никогда не жаловался на усталость: его худое, высушенное солнцем и ветрами тело привыкло переносить тяготы скитальческой жизни. Вскоре он услышал веселое щебетание птиц и пошел в ту сторону, откуда оно доносилось. В каменном колодце серебристо блестела вода. Хондо опустился на живот и стал жадно пить.

Здесь у воды он выкурил сигарету. Вокруг никого не было видно, лишь однажды пробежал меж камней койот, да высоко в небе кружил одинокий канюк.

Еще раз напившись воды, Хондо взвалил ношу на плечи и двинулся дальше.

Вдруг он остановился, увидев впереди на земле старые следы подкованной лошади. Всадник проехал здесь, по-видимому, давно, еще до дождей. Как он мог очутиться в этих местах? Что его привело сюда? Может, это был заблудившийся солдат, который искал свой отряд?

Хондо пошел вперед, ему еще дважды попадались следы, но потом и они исчезли, вероятно, дождь смыл их. Он пересек овраг и взобрался на пригорок, откуда можно было осмотреть окрестность.

Он увидел растущую на склоне индейскую капусту, наклонился, чтобы сорвать ее, и вдруг замер, заметив те же самые следы с четкими отпечатками носков. Пес неожиданно зарычал, шерсть на нем встала дыбом.

Хондо сел на землю за большим, поросшим травой камнем и снял с плеча сумки и седло. Пес опустился рядом, скалясь и рыча.

- Сэм! - зашипел на него Хондо. Рычание стихло. Издалека донесся шум, и вскоре он увидел, как мимо ехало девять индейцев, и так близко, что он мог рассмотреть их лица.

Девять. Шансов никаких. Возможно, он расправится с тремя-четырьмя из них, но остальные успеют его прикончить. И спрятаться негде. Оставалось лежать неподвижно и надеяться, что его не заметят.

Он прислушался. Индейцы ехали молча. Лишь доносилось шуршание густой травы, по которой ступали лошади, да изредка с лязгом из-под копыт выскакивали камешки. Вскоре они удалились.

Через несколько минут Хондо поднялся и пошел туда, куда отправились индейцы. Его не покидала мысль о тех, давнишних следах. Значит, здесь был белый всадник. Что если он еще здесь?

Неожиданно он очутился на краю обрыва: глубоко внизу, в долине, он увидел ранчо. Хондо нашел спуск и двинулся вниз.

У загона, рядом с воротами, играл малыш. Услышав шорох, он поднял голову и увидел незнакомого взрослого человека, идущего по склону.

- Мама! Мама!