Разведенка с прицепом (СИ)

Во-первых, не самое лучшее место для того, чтобы ругаться. А во-вторых, где-то я его понимаю. Семья жены купила его как ширму, не поставив в известность, что Афра уже беременна. И он двенадцать лет растил мальчишек в полной уверенности, что это его сыновья.

Если Омер говорит правду, то это низко и подло. Честнее было бы его предупредить, сомневаюсь, что Омер бы отказался. Отель достаточно весомый аргумент.

Но будущие родственники предпочли использовать его втемную. С учетом, что родители Омера и Афры дружили, это выглядит и вовсе некрасиво. Так что желание господина Оздена ткнуть бывших родственников носом в собственные помои вполне понятно. Тут я его полностью поддерживаю.

Единственное, он выбрал не лучшее время и место для сведения счетов. Но если честно, то лучше чтобы обо мне шептались как о внебрачной дочери Омера Оздена, чем гадали, какое отношение я имею к семье Денизов.

Наконец изнурительная церемония подходит к концу, к нам присоединяются Атеш и Доган.

— Почему все расходятся? — спрашиваю у братьев. — У вас не накрывают столы для поминальных обедов?

— Нет, у нас так не принято, — качает головой Доган. — Отец поставил в нескольких кварталах Стамбула фургоны с чаем и халвой. Люди угощаются и поминают маму.

— Дома будет обычный обед для самых близких и тех, кто приехал издалека, — добавляет Атеш.

Когда уходим с кладбища, ловлю на себе любопытные взгляды родственников Афры. Но подойти ближе они не смеют — Эмир с сыновьями лучший щит между мной и любителями посплетничать.

Омер оказывается приглашенным на обед, и я весь остаток дня отгоняю от себя сомнения, посеянные Доганом.

Что если он прав и отец все знал с самого начала? И теперь просто выгораживает себя передо мной, надеясь оправдаться? От этого становится совсем неуютно. Появляется непреодолимое желание достать свои гены и хорошенько прочистить их пылесосом.

В доме Денизов многолюдно, приехали родственники со стороны Нурай. Но к вечеру все понемногу расходятся. Приехавших Эмир поселил в отеле, местные разошлись по домам.

Я ушла гулять с Лале, мы бродим по парку. Дочка играет с кошкой, а я достаю телефон. Дамир так и не ответил на сообщение, и я звоню Дамле. Начальница сообщает, что сегодня Батманов в срочном порядке улетел домой, оставив фабрику на заместителей.

Нерешительно смотрю на контакт, который сравнительно недавно появился в моем телефоне, и с которым снова связаны сплошные переживания…

В конце концов, я ничего не теряю. Нажимаю дозвон, в трубке звучат длинные гудки. Гудки прекращаются, из динамика доносится прерывистое дыхание.

— Да, дорогая, — цепенею, потому что это голос Жанны. — Что, не ждала? Слушай, хватит уже наяривать чужому мужу. Смирись. Развод отменяется, мы помирились, он мой. Что, дорогой? — кричит она в сторону, на фоне слышится мужской голос. — Да бывшая твоя звонит, достала уже. Скажешь ей, чтобы отвязалась?

— Сама скажи, — отвечает глухо мужской голос.

Я не могу поручиться, что это голос Дамира, но я на сто процентов уверена, что набрала его номер. Каким образом телефон Дамира мог оказаться у Жанки? Или она говорит правду?

— Я хочу поговорить с Дамиром, — прокашливаюсь, прогоняя перекрывший горло ком.

— Имей совесть, не лезь в нашу семью, — говорит Жанна, и я бросаю трубку.

— Пойдем, малышка, уже поздно, — зову дочку. Лале подбегает ко мне, беру ее на руки и прячу лицо в густых отцовских волосах своей девочки.

Если бы Дамир хотел, он давно бы со мной связался. С ним все в порядке, как минимум днем Дамла его видела, он был в целости и сохранности. И уже вечером по его номеру мне отвечает его жена.

Какие тут еще могут быть сомнения? Почему я вечно создаю себе иллюзию, а потом лихорадочно подгоняю под нее реальность, даже если она никак не хочет подгоняться?

— Вам нужна помощь? — останавливаются рядом двое парней.

— Нет, благодарю, — бормочу и ставлю Лале обратно на дорожку. — Пойдем, милая. Нас уже, наверное, заждались.

— Пойдем, мамочка, — дает мне руку Лале, и мы идем к в сторону дома Денизов.

Дамир

Это все чертов Каан. Это из-за него я телефон потерял. Еще бы не потерять, так как мы с ним набрались, удивительно, что меня пустили в самолет такого красивого.

«Класивого…»

Я скучаю по маленькому тюльпанчику, хоть ее мама и отправила меня в черный список.

Думаю, это случайно. У нас все хорошо было, можно сказать, отлично. Если бы эта гребаная фабрика не загорелась, у нас бы все с ней случилось.

Она хотела меня, я это чувствовал. И видел. Она готова была уступить. Если бы я знал, я бы отключил к чертям собачим телефон. Пусть бы искали меня до утра. Все равно пока я доехал, все уже потушили. Зато до ночи потом пришлось разгребать и выяснять, кто виноват.

Оказалось, у охранников в комнате отдыха электрический чайник неисправный был. Он и спровоцировал замыкание, проводка загорелась. А эти идиоты вместо того, чтобы огнетушитель расчехлить и быстро затушить пожар, начали куртками огонь сбивать. И в итоге еще сильнее пламя раздули.