Разведка боем

— Тут, прошу прощения, — сказал, осторожно вдвигаясь в комнату, исполнявший обязанности коменданта базы поручик Рудников, — такое дело. Прибежал Штырь, ну, один из шестерок наших, говорит, что появился серьезный человек, вроде как из московских деловых, ищет выход на нашего пахана. Плотные люди, мол, его рекомендуют…

— Ага! — Шульгин торопливо натянул сапоги, потер руки, словно человек, предвкушающий выпивку в хорошей компании. Стал сбоку от окна, приподнял край занавески, выглянул на улицу.

— Не беспокойтесь, вокруг все чисто, мы уже проверили, — успокоил Рудников.

— Видишь, Андрей, интуиция — великая вещь. И делать ничего не пришлось, без нас сладилось. Что за человек, кто его видел? — спросил он поручика.

— Да этот, что прибежал, он и видел. Говорит — молодой, фартовый. Портрет его здешнему народу незнакомый, однако вроде за марьинорощинского канает.

— Лексика у вас, Виктор Петрович, — барственно поморщился Шульгин.

— Иначе невозможно. Необходимо соответствовать-с.

— Я понимаю. И где он сейчас?

— Я велел пока попридержать. Не совсем внаглую, а так, аккуратно ребята вола пасут, то есть время тянут. Просят распорядиться — перо в бок или по-другому как?

— М-да… Знаешь, Виктор Петрович, давай вот что сделаем. У нас здесь свободных людей сколько?

— Да человек пятнадцать. Остальные в городе, как вы велели. Присматриваются, знакомых ищут…

— Значит, так. По одному человеку в полном боевом выставьте ко всем дверям и окнам, ко входу и выходу из подземного хода. А вы с капитаном и еще двое-трое, у кого вид подходящий, ну, с похмелья вроде, организуйте примерно такую мизансцену, как здесь к нашему приходу была. Самогонкой рты прополощите, можно и глотнуть, но только по чуть. Пусть этого человека к вам приведут. Побеседуйте с ним, без грубостей, но жестко. А мы с Андреем Дмитриевичем из-за занавесочки послушаем. Надо будет — вмешаемся. Я так понимаю, что ВЧК знакомиться пришла.

— Да откуда ЧК, Александр Иванович? Я, наоборот, считаю, в натуре от солидной шайки парламентер прибыл.

— Дай бог. Вот вы и выясните. А мы поглядим…

Появление «человека со стороны», хоть и входило в их планы, как раз сейчас было совершенно некстати. Новиков надеялся, что дня два у них еще есть, и хотел за это время подготовку к штурму закончить. Чтобы в случае чего Басманов мог захватить Кремль самостоятельно. И вообще он предполагал, что выход на контакт интересующей их организации будет обставлен несколько иначе. Но выбирать не приходилось.

Вошедший в комнату человек на простого, затрапезного вора и в самом деле походил мало. Сразу чувствовалась в нем определенная культура, образованность и большая уверенность в себе. Так держатся люди, за спиной которых стоит серьезная сила. Одет он был не с чужого плеча. Не слишком новый, но аккуратный шерстяной костюм, расстегнутое полупальто в клетку и большая английская кепка сидели на нем привычно. Ходить в таком виде по городу и то надо иметь смелость — если не разденут в подворотне, так бдительные патрули заметут. И руки у него, как заметил Андрей, были чистые и несуетливые. Такие могли принадлежать опытному карманнику или шулеру.

Войдя, он поздоровался, внимательно и цепко осмотрел комнату, почти не поворачивая головы, потом без приглашения подсел к столу и снял кепку.

«Решительный товарищ, — подумал Новиков. — Цену себе знает и не боится, хотя и пришел один, и должен понимать, что здесь ему никто в случае чего не поможет. Интересно, на какие-такие собственные таланты он рассчитывает? Правда, если он настоящий вор и считает, что к ворам пришел, тогда бояться ему в самом деле почти нечего».

Рудников за отпущенное короткое время сумел проявить себя недюжинным режиссером. Стол красноречиво говорил о длящейся не первый день пьянке. Кроме огрызков и объедков, разбросанных по столу и вокруг, он раздобыл где-то целую кучу окурков, которые заполнили все подходящие посудины. Статисты тоже были подобраны со вкусом. Лишь Басманов, пристроившийся с уголка, несколько выделялся неискоренимой гвардейской статью, но и у него свисала из-под усов изжеванная папироса и подрагивал в руке недопитый стакан самогона. Этакий подполковник Pощин в исполнении артиста Гриценко в сцене ужина с Левой Задовым.

Гость назвал себя. Не кличкой, как ожидалось, а обычным, хоть и не слишком распространенным именем — Вадим.

— Ну и что? — дернув шеей, спросил страховидный Рудников. — Мы тебя не звали. Нам чужих не надо, своей швали полно. А коли пришел и по дороге не подрезали, говори зачем. Только у нас так — за вход рупь, за выход два.

— Подрезать меня, скажем, не так и просто. Деловые меня без правежа не тронут, а с мелочью я уж как-нибудь. Но это разговор сейчас ненужный. Я себя назвал, хотелось бы обоюдности. Иначе неудобно получается.

— Что и когда неудобно, мы без тебя знаем. Нам твои удобства до того места. Ладно — я Мизгирь. Приходилось слышать? Остальных тебе знать ни к чему. Базарь дальше…