Разведка боем

– Хочу. Но я, честно признаться, не понимаю, где начало у этой истории, и что я вообще знаю. Вот сейчас стою и думаю, с чего начать… Помнишь, когда мы были зелеными лейтенантами, случился жуткий скандал с генерал-лейтенантом Быковым?

– Это который перебежал к китайцам и сдал всю агентурную сеть? – Менг кивнул. – Помню, правда, тогда я был еще курсантом.

– Так вот, главным там выступал некто полковник Степанов, игравший роль удачливого дельца из Штатов. Он тогда сумел избежать ареста и вернуться на родину, где отсутствовал… даже не знаю сколько. Но, видимо, долго, потому что легкий акцент сохранился у него до конца жизни. По доброй традиции провалившиеся агенты такого уровня могут выбрать себе непыльное высокооплачиваемое место в одном из министерств. Но он почему-то выбрал наше тавропольское училище, где и прослужил до пенсии.

Я же познакомился с ним, когда он уже вышел в отставку. Когда наше правительство начало резать сибирские паровозы, меня перебросили сюда. Дали сразу второй курс, я еще личный состав не видел, а меня вызвал к себе начальник училища и огорошил – у одного из моих курсантов свободное посещение.

– Это как?

– А вот так, когда хочет, тогда и появляется. Я тогда, мягко говоря, удивился, а когда пришел в свою канцелярию, там меня ждал этот самый Степанов с бутылкой. Посидели, поговорили, он рассказал, что и почему. Оказалось, он с малых лет тренирует детей по своей особой методике, и наш капитан, тогда соответственно курсант – один из них. Пообещал, что никаких проблем с ним у меня не будет, наоборот, одни бонусы. Так оно и вышло. Парень учился без троек, никуда не влетал, да еще и выигрывал все соревнования, на какие бы его ни послали. Золото, а не курсант.

Но в этой истории наш капитан, если можно так выразиться, вторичен, основная интрига в том, кто же на самом деле полковник Степанов? На Земле я всегда воспринимал его как человека не без странностей – та же возня с детьми или его христианский мистицизм, – но с бесконечной житейской мудростью. В какую бы ситуацию ты ни попал, придешь к нему за советом, он все по полочкам разложит, и нерешаемая проблема уже яйца выеденного не стоит.

Если откровенно, я сопоставляю все факты, и мне кажется, он был вообще не человек. Точнее, не землянин, а выходец из других миров. Не буду тебя грузить уликами, на основании которых я пришел к такому выводу, ибо они все косвенные. Но есть и одна прямая, причем железобетонная. Как-то был у него в гостях, и он сделал мне нож. Причем сказал мне, ты типа охотник, а нормального ножа нет. Охотник! Я и в Сибири ружье в руки пару раз в год брал, а как сюда перевелся, так и забыл про него. Откуда узнал? Но не суть, у него дома были полноценная мастерская и кузница, и он за три часа на моих глазах сделал мне нож из сверла. А вчера специалисты с завода поршневых колец сказали мне, что с известными нам технологиями сделать такой нож технически невозможно.

– Подожди, раз наш капитан Берсенев такой ценный, зачем ты его отпустил? А если он башку свернет?

– Он бы все равно ушел на свой страх и риск, и мы бы от этого не получили никакой выгоды. Про свернутую башку – не факт. Есть еще его расшифровка надписи Степанова на мече. – Менг махнул рукой. – «Нет ничего хуже раскаявшегося грешника». И вот еще, полюбуйся, – протянул десантнику нож.

Лизерман вытащил клинок и прочитал вслух пылающую в глубине зеркального лезвия надпись: «Не мешай ему».

– Как понимаю, уже в новом мире появилась. Сильно.

– Не то слово. Вообще возникло серьезное подозрение, что мы сюда попали как довесок к этому капитану.

Восточный океан, полгода после Столкновения