Разведка особого назначения. История оперативного разведывательного центра английского адмиралтейства 1939-1945

Из приведенного видно, что существовал широкий выбор шифров, причем одни использовались только периодически, а другие — только для целевого назначения. Каждый месяц все шифры, кроме ЭГИР и СПЕЦИАЛЬНОГО ШИФРА 100, которые действовали в течение одного года, подвергались серьезным модификациям. Суда получали соответствующие таблицы заранее, с учетом длительности их пребывания вне баз. Так, в 1941 г. большинству действующих в море подводных лодок, походы которых в то время не превышали двух месяцев, выдавались таблицы, скажем, на три месяца. Помимо крупных изменений, вносившихся в шифры ежемесячно, разные мелкие детали в них менялись каждые сутки. Вначале это делалось в полночь, затем в ходе войны новые коды вступали в действие в полдень. Во всех шифрах была возможность производить двойное или тройное шифрование, в связи с чем радиограммы могли направляться для ознакомления более широкому кругу офицеров или «только командирам кораблей». Другой тонкостью были так называемые «короткие», или условные, обозначения. Это были совсем краткие абзацы, составленные при помощи простого кода из букв греческого алфавита. Его цель — указать, каким шифром надлежало пользоваться дальше. Так альфа-альфа означала НЕПТУН, бета-бета — ТРИТОН. При докладах об обнаружении цели ставился ипсилон-ипсилон, а при передаче метеосводки — снова появлялись буквы латинского алфавита — «WW». Весь смысл этого для отправителя и адресата заключался в скорости передачи и простоте понимания, а также в том, чтобы затруднить станциям радиопеленгования точный перехват.

Можно не сомневаться, что система шифров германских ВМС была надежнее, чем системы других видов вооруженных сил, а также английского флота. Но факты говорят о том, что во время второй мировой войны ни одному из видов вооруженных сил и родов войск воюющих держав не удалось сохранить свои шифры нераскрытыми. Каждой из этих держав, в том числе и таким нейтральным странам, как Швеция, в тот или иной момент выпадало счастье расшифровывать некоторые радиограммы других государств. Роммелю очень помогало не только чтение шифрпереписки о боевых действиях английской армии, но и то обстоятельство, что Берлин долгое время расшифровывал донесения в Вашингтон американского военного атташе в Каире. Итальянцы читали английскую и югославскую шифр-переписку, американцы и англичане — японскую, русские почти наверняка — германскую, а немцы — русскую[42]

. Во всех странах, должно быть, есть люди, работавшие в шифровальных органах и в органах по обеспечению неприкосновенности шифрпереписки и кодов, которые испытывают чувства смущения. Но что еще более удивительно— это почти всеобщее отсутствие контактов между указанными органами и их дешифровальными службами. И если каждое государство принимало как должное тот факт, что его специальные службы могли раскрывать, во всяком случае, часть шифров противника, то оно проявляло странную слепоту перед тем, что само являлось объектом применения абсолютно аналогичных путей утечки секретности. Германский военно-морской флот столь же повинен в таком прегрешении, как и большинство других. У капитан-лейтенанта Бэрроу-Грина из средиземноморской секции ОРЦ был хороший повод посмеяться в 1942 г., когда он прочитал одну из шифрограмм германского флота, переданную после успешного нападения на конвой держав оси. В ней указывалось, и совершенно напрасно, на утечку секретной информации у итальянцев, благодаря чему якобы и был обнаружен маршрут движения конвоя. Даже сравнительно недавно — в 1973 г. — Дениц в интервью Людовику Кеннеди все еще, видимо, не хотел признать, что большинство его шифров в ходе войны систематически и тщательно вскрывались.

Но если говорить начистоту, то у ВМС немцев были основания верить в совершенство своей шифровальной системы. Ведь их эксперты считали, что применение машинного шифра с переменными кодами и почти бесконечным количеством вариантов задаст дешифровщикам, использующим методы математического анализа и ручные расчеты, буквально целые годы работы. При этом признавалось, конечно, что если противник захватит машину со всеми прилагавшимися к ней материалами и инструкциями, то он какое-то ограниченное время сумеет раскрывать шифры, но появление новых кодовых таблиц, по истечении срока действия предыдущих, отбросит его к исходной позиции. Поскольку инструкции печатались на растворимой в воде бумаге, немцам вполне резонно или даже более чем резонно казалось, что в случае захвата судна или подводной лодки с шифрматериалами на борту их своевременное уничтожение будет обеспечено. Короче говоря, немцы были довольны своей системой, считая, что дешифровщикам противника придется немало потрудиться над ней, а уничтожение действующих шифров и инструкций было более чем гарантировано. Но если даже этого и не случилось бы, то вредные последствия сказывались бы недолго.