Разведка. Вымыслы и правда

Заметки на полях

Это очень важное уточнение. Зорге предупреждал советское командование не оголять безмерно наш дальневосточный фронт, быть достойно готовыми к отражению нападения Квантунской армии, если Токио вдруг сочтет, что для продвижения в Приморье у него осталось достаточно шансов на успех.

Начало сентября 1941 года (по радио): «Если до 15 октября японское правительство не достигнет соглашения с США, Япония начнет на Юге войну против Сингапура (то есть Великобритании. — В. Ч.).

Военные действия между Японией и Соединенными Штатами должны начаться в конце года».

Информация Зорге о военно-политических мерах японского правительства и командования вооруженных сил, связанных с подготовкой к вступлению Японии в войну на стороне Германии, была не менее ценной, чем сведения о планировании Германией агрессии против СССР. В феврале — марте 1941 года он направил в Центр по курьерской связи подготовленный для японского правительства доклад о полном боевом составе группировки японской армии в Маньчжурии, Корее, Китае и в собственно Японии; подробные списки командиров дивизий и командующих армиями, а также детальные документальные данные о состоянии и производственной мощности японской авиационной промышленности и танкостроения. В сентябре ушли в Центр сведения о стратегических запасах нефти Страны восходящего солнца.

К счастью, часть информации, переданная резидентом Рамзаем после нападения гитлеровской Германии на Советский Союз, была своевременно учтена Сталиным и Ставкой Верховного Главнокомандующего при принятии решения о переброске 16 полноценных дальневосточных и сибирских дивизий под Москву. Этот маневр, как известно, позволил нам выиграть декабрьское сражение за столицу, отбросить немцев на запад и сорвать молниеносную войну, задуманную Гитлером и его генералами.

Да, результаты деятельности резидентуры Рамзая действительно поражают. И достиг их Зорге не потому, что ему слишком часто улыбалось разведывательное счастье. И не потому, что Меркурий — этот универсальный бог, покровитель, как утверждали древние, не только торговцев, но и шпионов, — ворожил токийскому резиденту. Нет, Рихард Зорге не полагался на слепую удачу. Все это — плод напряженной, творческой работы. Именно творческой, ибо Зорге не только был человеком исключительной отваги и мужества, высокого интеллекта, глубоких и разносторонних знаний. Он являл собой новый тип разведчика, — разведчика-мыслителя, разведчика-ученого. Он так глубоко знал Японию, настолько основательно изучил политику ее правящих кругов, экономику, культуру, психологию и характер японской нации, что точно прогнозировал действия правительства и командования вооруженных сил страны.

Здесь уместно подробнее сказать об оперативно-информационной деятельности Рамзая. Ее можно разделить на две части — шанхайскую (1930–1933 годы) и токийскую (1933–1941 годы). Во время шанхайской командировки резидент получал сведения лично от немецких военных советников и инструкторов, находившихся в китайской армии, немецких и других иностранных и китайских коллег-журналистов, сотрудников иностранных консульств в Шанхае, а также от созданной им сети агентов. Резидентура достаточно быстро и полно освещала такие вопросы, как проникновение в Китай других государств, планы и практические действия японских вооруженных сил в Маньчжурии и Северном Китае, политическая и экономическая обстановка в этих районах, борьба между различными вооруженными группировками в Китае, боевые действия китайской Красной армии, состояние железнодорожных и шоссейных коммуникаций.

Подсчитано: за эти годы Зорге направил в Центр 597 срочных радиосообщений, из которых 235 доложены руководителям Красной Армии, правительственным и партийным высшим инстанциям. Кроме того, через курьерскую связь на Знаменку послано несколько сот фотокопий документов, а также составленных резидентурой (в основном лично Зорге) докладов.

Находясь в Токио, Зорге более двух лет (1933–1936 годы) потратил на легализацию, вербовку источников и налаживание связи с Центром. В этот период от него в Москву, естественно, шло меньше сведений. Зато с 1936 года информационная машина, созданная Рамзаем, заработала вовсю. С января этого года по октябрь 1941-го он послал в Центр 805 срочных радиограмм, из которых 363 были доложены наркому обороны, начальнику Генерального штаба РККА, высоким правительственным и партийным инстанциям. Через курьерскую связь в Москву были направлены более 600 фотодокументов и докладов.