Развлечения для очень взрослых девочек (СИ)

Лёля старательно готовила подарки. Договорилась со свекровью, что приготовит рулет с красной рыбой и испечет имбирное печенье.

Шура дорабатывал последний день перед праздниками. Поэтому они с Катериной управились вдвоём. Напекли печенье и раскрасили его цветной глазурью. Свернули и убрали в холодильник рулет. Из остатков печенья, орехов и сгущёнки, обнаруженных в шкафчике, накрутили "сладкую колбасу". Катя была в восторге.

Лёля подумала, что вместо суеты и сборов в гости она с большим удовольствием провалялась бы предпраздничные два дня на диване. В обнимку с мужем. Посмотрела бы старые фильмы. Её последнее время легко пробивало на слезы от любой эмоции. А ещё выспалась бы. В декабрьской темноте спать хотелось зверски. А это только первое полугодие. Надо бы хоть витамины попить.

С этими мыслями Лёля полезла в аптечку. Под руки попалась коробочка витаминов для беременных. И тут шестерёнки в мозге стали в правильное положение. Лёля похолодела. Ладони взмокли. Она зачем-то перепроверила срок годности витаминов. Натянула тёплый спортивный костюм и куртку. Закуталась в шарф и потопала в круглосуточную аптеку.

Глава 91

Телефонный звонок застал их за окончанием ужина.

Катя уже поела и ушла в свою комнату. Когда Лёля увидела номер на экране, вздрогнула.

— Кто это?

— Моя бывшая свекровь.

— Что ей может быть нужно?

— Сейчас узнаем.

Она поставила на громкую связь.

— Ольга, здравствуй! — голосом Маргариты Сергеевны можно было металл резать, — У меня к тебе дело.

— Добрый вечер, Маргарита Сергеевна, — изо всех сил старалась ответить бодро Лёля.

— Тут Пашиных пацанов надо к тебе в гимназию пристроить. Полугодие закончилось, они учиться не хотят. Не заставишь. Вот если они у тебя под присмотром будут, тогда, глядишь, будут учиться. И гимназия у вас хорошая. Ты бы и потянула их. На репетиторов нынче денег не напасешься. Все жадные.

— Сожалению, Маргарита Сергеевна, но это невозможно.

— Чего это? Они ж не совсем тебе чужие. Ты все равно весь день на работе. А Леночка в декрет ушла. У них с Пашей ребёночек будет. Ей не до этих оглоедов. Они совсем от рук отбились.

Лёля сжала руку мужа.

— Я не буду этим заниматься.

— Это почему? Дети то тебе чем виноваты? У тебя ж всё равно других дел нет.

Лёля побледнела. Александр взял телефон в руки.

— Маргарита Сергеевна, слышите меня?

— А? Что? Кто это? Ольга где?

— Если Вы плохо слышите, я могу поискать для Вас хорошего отоларинголога.

— Что?

— Моя жена сказала, что не будет вам помогать. Ни Вам, ни своему бывшему мужу, ни его семье. Ей и без них есть, кем и чем заниматься. У неё есть своя семья. И настоятельно не советую её беспокоить. Я ясно объяснил?

На том конце возникло замешательство. В трубке крякнули, охнули. Потом пошли короткие гудки.

Лёля сидела бледная. На грани слёз.

— Не плачь, пожалуйста, тебе нельзя, — очень серьёзно сказал Кузьмин, целуя её руки, — Ты очень смелая девочка, — притянул к себе на колени и положил свою большую тёплую ладонь Лёле на живот.

— Откуда ты узнал? — прошептала она.

— Ты же тест в шкаф спрятала на верхнюю полку. Это тебе туда высоко, а мне на уровне глаз, — улыбнулся Шура, — Когда ты собиралась сказать?

— Сегодня. Ты рад?

— Ты ещё спрашиваешь! Я счастлив!

— Шурка, я боюсь. А вдруг…

— Не будет никаких "вдруг". Я рядом. Всегда. Веришь мне?

Глава 92

Среди праздничной сутеы с накрыванием стола, расстановкой фужеров и раскладыванием салфеток, Елена Васильевна Кузьмина успела поймать сына за рукав.

— Шурка, иди сюда на пару минут. Разговор есть.

— Мам, что случилось?

— Это я у тебя хочу спросить.

— Не понял.

— Я, сын, прекрасно могу отличить усталую женщину от напуганной. А твоя жена сейчас одновременно усталая и напуганная. И я хочу знать, как это понимать. Девочка не успела замуж за тебя выйти. Ты на неё, небось, все повесил. Хозяйство. Ребёнка своего. Что у вас там происходит? Может у неё на работе неприятности? Или Катя чудит? Два месяца прошло!

— Два с половиной.

— Без разницы!

— Не кричи. Лёля услышит. Не надо её волновать.

— Если ты, оболтус такой, не создашь девочке условия, я тогда не знаю…. Что ты сейчас сказал?

Кузьмин боролся с собой. Зная Лёлины страхи, он не хотел раньше времени кому-то говорить о ребенке. Но раз его мама сама догадалась, скрывать смысла нет.

Елена Васильевна приложила ладони к щекам.

— Шуур… Срок то какой?

— Восемь недель. И, мам, я тебе ничего не говорил. Там всё сложно раньше было. Это пятая беременность. Я бы на руках её носил весь срок. Но она упорно твердит, что беременность это не болезнь.

— Правильно твердит. Если она все время будет об этом думать, лучше не будет. Ох, Олюшка, сильная девочка. Давай я её запишу…

— Нет. Ни к одной твоей знакомой она не пойдёт. Мы ещё с ней на эту тему не говорили. Но я хочу попробовать к Томакяну. В пятнадцатую больницу.

— Там, где кардиологическая патология? У неё порок сердца? Она же у тебя в отделении не просто так оказалась.