Развод. Как выжить после расставания, а не из ума

– Че ревешь-то… Поди, найдешь еще себе парня хорошего, в твоем возрасте нечего реветь-то! Вон тут и тридцатилетние не ревут, а ты чего начала…

– А мне сколько… по-вашему, сколько… лет мне? – всхлипывая, задала 34-летняя я волнующий меня вопрос. Почему-то мне хотелось получить хоть какой-то комплимент от этого непрошеного помощника.

– Ну, двадцать семь, наверное… – прищурив левый глаз, ответил гусарского вида охранник. – А скока тебе?

– Мне тридцать четыре, – резко бросив кокетничать, сказала я правду и уткнулась в заявление.

– Аааа, вон оно как, – протянул он. И, уже уходя, добавил: – Тогда да… Тогда да…

Мне хотелось спросить, что значит это его «тогда да», но я уже дописывала заявление. А потом нарочито размашисто, как походка Аллегровой, поставила свой автограф в конце документа.

– Красивая подпись, – охранник, видимо, пытался загладить впечатление, которое произвело на меня его разочарованное «тогда да».

– Это не подпись, – сказала я, аккуратно положив ручку поближе к окошечку. – Это автограф!

– Ух ты какая! Норовистая! – захохотал охранник. – Была у меня в деревне одна такая… лошадь. Хороша была. Кобыла что надо!

Я аккуратно своим копытом поправила выбившуюся из моей гривы прядь волос и поблагодарила его за столь лестное сравнение. Лестно было нам обеим: и мне, и (я полагаю) лошади. Думаю, не каждый день ее сравнивают с телеведущей областного телевидения и сценаристом юмористических проектов федеральных каналов. Вдохновленная этим лошадиным комплиментом, я сделала фото заявления о разводе и выложила его в Инстаграм с подписью: «На день рождения мужу подарила самый дорогой подарок в мире – свободу». Он сегодня вечером зайдет в Интернет, увидит это фото и обязательно позвонит, и скажет: «Ты че, Лисица, серьезно, что ли? Да я просто проучить тебя хотел! Чтобы ты поняла, что надо быть более покладистой женой… а не вредной, как эта лошадь у охранника». Откуда он узнал бы про охранникову лошадь, я тогда не придумала.

Муж не позвонил. Не позвонил вечером. И не позвонил утром.

Но я почему-то продолжала ждать звонка. И перемен к лучшему. А перемены наступили в сентябре. Мне позвонили из суда и сухим деловым женским голосом сообщили, что мое ходатайство удовлетворено.

– В смысле, нас что… развели? Так просто…

– Ну вы же об этом и просили, – прозвучал раздраженный моей тупостью женский голос.

Я сама подала на развод. Я получила развод. Я была возмущена и обескуражена тем, что нас развели. Знаете почему? Потому что я (как любая романтичная барышня) шла в суд и писала заявление не для того, чтобы расстаться с мужем, а чтобы обратить на себя его внимание. Возможно, я наивно надеялась, что мое заявление на развод приведет его в чувство и он хотя бы поговорит со мной, прояснив ситуацию в нашей семье. Потому что в последнее время он только молчал. А я только ревела. Коммуникация никак не складывалась. Я поэтому и написала заявление на развод, чтобы мой муж понял, что нужно что-то делать.

Я надеялась, что он, как во всех этих американских фильмах, зайдет в зал суда и судья – толстая смуглокожая женщина (в комедиях всегда так) произнесет: «Итак, вы хотите развод?» А я такая, вся в красивом деловом костюме, на заднем плане наши два сына тоже в чем-то очень приличном одетые сидят. И я с трепетом в голосе (а трепет в голосе я репетировала на протяжении нескольких дней перед зеркалом) скажу:

– Я хочу не развод. Я просто хочу, чтобы мой муж меня любил, – и покорно опущу глаза в пол, чтобы скрыть слезы (их я тоже репетировала).

А он тогда как вскочит со скамьи подсудимых (или какие там скамьи для нерадивых мужей есть) да как на меня заорет:

– То есть я тебя, по-твоему, все эти годы недостаточно любил?!! А почему я бухал все эти годы! Это все из-за любви к тебе!

И тут уже я заору на него:

– Ах, ты любил меня?! Да ты при людях меня даже обнять не мог! Даже за руку при своих друзьях не брал меня, чтобы они не застебали тебя!

– Я тебя за руку не брал?!

И он тогда как подбежит ко мне и как возьмет за руку! И даже за обе руки. И как меня поцелует наотмашь, аж все зубы зашатаются от вибраций любви. И тогда судья закатит свои глаза (как умеют закатывать глаза только афроамериканские женщины с присущей им грацией и харизматичностью) и скажет:

– Ой, все! Так, семейство неадекватов, вы меня оба уже заколебали! Забирайте свое заявление, своих детей, можете и чужих забрать, судебного пристава тоже забирайте, мне он никогда не нравился, и валите отсюда. Будьте счастливы! Совет вам да сельсовет, клоуны!

И судья, сердито качая широкими бедрами, быстрым шагом умчится из зала суда. А мы с мужем после этого веселого случая больше никогда не поссоримся. И мы все будем жить долго и время от времени счастливо. Пока смерть или ипотека не разлучит нас. И на нашей бриллиантовой свадьбе будем рассказывать своим правнукам, как едва не разрушили свою семью по моей глупости и истеричности.