Разжигательница (ЛП)

— Более подходящее слово, — она понижает голос и подтягивает меня ближе к себе.

Во мне просыпается беспокойство.

— Что ещё было стёрто?

— Мою семью многие винили в установлении власти Фахардо. Мы продали своё королевство за несколько шахт и титулы, чтобы быть уверенными, что наши потомки будут править. Я не думала ни о чём, только бы выйти замуж за Кастиана. Я была молода и глупа, и отдала королю Фернандо всё, что у меня было. В том числе платиновую шахту и пещеру, полную альманов.

— Вот как они получили материал для трона? — моё сердце бешено бьётся. Как может нечто, столь ценное для мориа, быть всего лишь местом, куда можно присесть королю, символом его власти? Может, для того оно и предназначено. — Но а как же все эти тонны альманов в подземельях дворца?

Она часто моргает, а потом пристально смотрит на меня.

— Мой дражайший супруг как-то обронил в разговоре, что Правосудие использует его для большего. Во благо всего королевства.

Оружие.

Вот бы сейчас рядом со мной была Марго или Саида — чёрт, да хоть Эстебан! — чтобы я могла рассказать об этом. Мне нужно выбираться отсюда. В одиночку я больше не могу.

Нурия слишком сильно сжимает мою руку.

— Ты знала, что некогда королевой Пуэрто-Леонеса была мориа?

Я хмурюсь. У меня, наверное, что-то с ушами, потому что не может такого быть, чтобы я услышала её правильно.

— Это невозможно. Наша королевская династия была убита во время осады Мемории королём Хусто.

Нурия перестаёт приветственно кивать придворным стервятникам, жаждущих её внимания. Её улыбка ослепительна и обманчива. Мы всего лишь две девушки на вечеринке в саду, обсуждаем любимые женские темы — погоду, игристое вино, карманы платьев, тайны королев, секретные лекарства, государственную измену.

— Ах, а вот и мой дорогой муж, — говорит она, поднимая свой бокал, пока судья Алессандро стремительно приближается к ней.

Пот стекает с его лба по вискам. В его глазах страх — это из-за короля или потому что он не хочет встречаться с леди Нурией?

— Почему ты рассказываешь мне всё это? — спрашиваю её.

Внутри неё есть секрет, готовый пустить ростки.

— Потому что я не могу сказать никому другому. Не знаю, что у тебя за план, но точно вижу — ты что-то задумала. И если ты убьёшь короля или Кастиана, то поставишь под удар всех мориа, скрывающихся в столице. А с оружием это будет просто бойня.

Я приобнимаю её за талию, но отпускаю, когда рядом оказывается Алессандро, возвышаясь над нами.

— Время на исходе, Рената, — шепчет она.

— Леди Нурия, — говорит судья, поправляя складки своей тяжёлой мантии. — Король Фернандо готов начать речь и объявить развлечение перед парадом на закате, — он поворачивается ко мне и выхватывает бокал из моих пальцев. — А тебе велено занять место в Руке Мориа.

Он провожает меня через сад туда, где толпа собралась послушать речь короля. Я встаю рядом с двумя другими мориа на свой собственный пьедестал и изо всех сил стараюсь быть такой же неподвижной, как они.

— Благодарю вас, почётные гости и жители Пуэрто-Леонеса, — король Фернандо говорит глубоким, пламенным голосом. Он берёт за руку свою жену, королеву Жозефину. — Этой ночью мы отмечаем наш священный Фестиваль Солнца. Этот праздник посвящён давним событиям, когда Господин миров поднялся в небеса и сотворил Пуэрто-Леонес как образец рая на земле. Но рай нельзя получить в качестве приза и не так просто удержать. Он требует крови. Требует жертвы каждого жителя, кто пожинает сокровища с его плодородных почв.

Несколько месяцев назад Пуэрто-Леонес радушно принял Дофинику в нашем королевстве путём брачных клятв между мной и королевой Жозефиной, — он делает паузу, чтобы дать толпе время преклонить головы перед королевой. — Сегодня мы празднуем новый союз, поскольку наши восточные соседи согласились помочь Пуэрто-Леонесу одолеть врагов короны. С Дофиникой на нашей стороне Пуэрто-Леонес не только станет сильнее, но и превратится в величайшую империю, которую мир когда-либо видел. За Пуэрто-Леонес!

Я замечаю пару встревоженных взглядов, когда он говорит про «империю», но все остальные разразились благоговейным одобрением. Слуги уже готовы и ждут с десятью бутылками кавы таких размеров, что требуется трое человек, чтобы откупорить каждую из них.

Король внезапно поворачивается и поднимает бокал, глядя на меня. Я выдерживаю взгляд его тёмных глаз так долго, как только могу, прежде чем поклониться.

— Прошу, наслаждайтесь торжеством! — король, который говорит сейчас, совсем не похож на того, кто ещё совсем недавно закипал от гнева. Даже короли носят маски. Он присаживается на свой трон, в то время как труппа музыкантов выходит в центр сада.