Реальная история штрафбатов и другие мифы о самых страшных моментах Великой Отечественной войны

Собственно, первый анекдот из этой серии опубликовал сам Леонид Ильич, или те, кто за него писал «Малую землю»: «18 апреля в штаб Северо-Кавказского фронта, которым командовал генерал-полковник И.Е. Петров, вылетела группа представителей Ставки во главе с маршалом Г.К. Жуковым. В тот же день вместе с наркомом Военно-Морского Флота Н.Г. Кузнецовым и командующим ВВС А.А. Новиковым они приехали в штаб 18-й десантной. Об этом мне сообщил один из штабных полковников, прибывших на Малую землю, и добавил:

— Маршал хотел вас видеть.

— Это что, приказ? — спросил я.

— Приказа такого от него я не получал, — ответил полковник. — Но он сказал, что хотел бы с вами поговорить.

Откровенно сказать, и мне хотелось поговорить: всех нас очень беспокоило превосходство противника в воздухе. Свою точку зрения на этот счет я еще в первый день немецких атак высказал нашему командующему Константину Николаевичу Леселидзе. Настойчиво просил поддержки авиации. Говорил об этом и с членом Военного совета Семеном Ефимовичем Колониным, к которому относился всегда с уважением. Оба были смелыми, принципиальными, опытными людьми, оба согласились со мной, и я посчитал, что Жукову о положении с авиацией они, конечно, доложат. Мне же лучше в тяжелый момент не покидать плацдарм. Так я и поступил: остался с бойцами на Малой земле.

Как писал потом в своих мемуарах Г.К. Жуков: «Всех нас тогда беспокоил один вопрос, выдержат ли советские воины испытания, выпавшие на их долю в неравной борьбе с врагом, который день и ночь наносил воздушные удары и вел артиллерийский обстрел по защитникам плацдарма». Далее маршал писал, что именно об этом он хотел знать мою точку зрения. Выдержат ли наши воины такой ад хотя бы еще день-два, потому что Ставка уже приняла серьезные меры, чтобы помочь нам». [66]

Итак, маршал, первый заместитель Верховного жаждет встретиться с полковником и узнать его «точку зрения». А тот счел, что командующий армией и член Военного совета как-нибудь и без него, страшно занятого, сумеют объяснить Жукову ситуацию на Малой земле.

Можно себе представить, что говорили фронтовики по этому поводу. Полковник имеет наглость думать о том, стоит ли ему встречаться с Жуковым. Да если бы маршалу пришло это в голову, то начальник политотдела вплавь бы к нему отправился.

Вместе с потерей остатков уважения к Генеральному секретарю терялось и уважение к массовому подвигу тех, кто сражался и умирал на Малой земле, кто побеждал в блестяще задуманной и проведенной десантной операции. А заодно утрачивалось и уважение к самому понятию «патриотизм».

Глава пятая

Британский ас «Героя» бы не получил

Несколько лет тому назад настоящим потрясением для любителей военной истории стало появление информации о количестве самолетов, сбитых немецкими асами в годы Великой Отечественной войны. Один Эрих Хартман с 352 официальными воздушными победами чего стоит. Как же так — у многих немецких асов количество воздушных побед измеряется сотнями, а у советских — десятками? Самый результативный советский летчик-истребитель — трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб — сбил 62 самолета противника, а трижды Герой Советского Союза Александр Покрышкин — всего 59.

После некоторого замешательства в отечественной исторической литературе и публицистике начались поиски объяснения этому Основные тезисы заключались в следующем:

— количество сбитых немцами самолетов завышено более чем в 6 раз из-за того, что у них была система баллов за количество моторов на самолете и факт сбития подтверждался лишь фотографиями того, что стрельба в самолет была;

— победы лучших немецких асов сознательно раздуты немецкой пропагандой, что в результате привело к краху Люфтваффе;

— немецкие асы не принимали воздушные бои с нашими асами и занимались в основном добиванием «подранков»;

— победы советских летчиков занижены в несколько раз в силу сложности подтверждения фактов сбития самолетов, установленных в Красной армии.

Как считать сбитые самолеты

Вот как А. Пекарш во вступительной статье к сборнику интервью с ветеранами-летчиками (составленному А. Драбкиным) «Я дрался на истребителе» сформулировал сложности подсчета сбитых самолетов: «Следует понять, что установление числа побед, реально одержанных летчиком-истребителем, является достаточно трудной задачей.