Реальность на продажу

Он медленно наклонился и поднял с пола топор. Взметнул его над нашими головами. Мы не могли оторвать глаз от замершего в воздухе тускло-серого лезвия с прилипшей к остро заточенной кромке деревянной крошкой. Оно обрушилось на наши головы чуть выше надбровных дуг. Соренсон закричал. Лезвие вновь взмыло перед нашими глазами, кровь струйками потекла на топорище... Еще удар! И душераздирающий вопль Соренсона.

Я поднял очки и посмотрел на экран телевизора. Соренсон визжал, сжимая ладонями шлем. Тот содрогался через равные промежутки времени. В его шлем мы вмонтировали похожее на поршень устройство, которое с каждым взмахом топора в виртуальном мире наносило ему в реальной действительности ощутимый удар в лоб. Достаточно болезненный, однако не настолько сильный, чтобы лишить его сознания.

– Глаза зажмурил, подонок, – злобно пробурчала Рейчел.

В шлем Соренсона она установила датчики, отслеживающие движения век. Если он, гад, глаза не откроет, вся наша затея пойдет насмарку.

– А ну встряхни его как следует! – попросил я.

– Сейчас, только отключу остальные наушники, – ответила Рейчел. – Готово, поехали!

Из стоящих рядом с ее компьютером динамиков раздался леденящий кровь звук.

– Это я еще у нас здесь громкость убавила, – объяснила Рейчел. – У него в наушниках она на несколько порядков больше.

Звук этот был фирменным открытием «Фэрсистемс», синтезировали его в ходе исследований, направленных на то, чтобы исключить вредные шумы, опасные для здоровья пользователей системы виртуальной реальности. Описать словами его невозможно – нечто среднее между пронзительным плачем младенца и тем невыносимым, что рвет душу, когда ногтями царапают грифельную доску.

Десять секунд, потом тишина.

– Открой глаза, Уолтер, – шепчет в мире Соренсона Ричард ему на ухо во время этой паузы.

– Не открывает, мерзавец. Попробуем еще раз, – угрожающе проговорила Рейчел.

Еще десять секунд почти на исходе. У меня самого натянутые как струны нервы вот-вот лопнут.

– Открыл, голубчик! – довольно воскликнула Рейчел.

Я поспешно опустил очки. Назад, в мир Соренсона.

Они с Ричардом стоят лицом к лицу, кровь из зияющей на лбу брата раны заливает ему плечи и грудь.

– А теперь, Уолтер, расскажи, кто меня убил.

– Оставь меня, – тяжело и часто дыша, простонал Соренсон.

– Тогда давай умирать снова, Уолтер.

Вновь перед нашими глазами взметнулся и обрушился смертоносный топор. Еще раз. И еще. Соренсон опять зашелся в истошном вопле.

– Кто меня убил, Уолтер? – еще раз спросил Ричард.

– Это не я! Я не убивал! – выкрикнул наконец Соренсон. – Мне бы и в голову не пришло! Это все она! Психопатка такая!

Наступила пауза.

– Так, запись у нас кончилась, – раздался у меня в наушниках голос Рейчел. – Отсюда придется работать вживую.

До этого момента мы воспроизводили тщательно отрепетированные и записанные на пленку фрагменты речи Ричарда. Сейчас я должен импровизировать и задавать вопросы сам. Мой голос будет обрабатываться синтезатором в реальном времени, так что Соренсон ничего заметить не должен.

– Кто она? – подхватил я, испытывая странное чувство при виде того, как с шевелящихся в виртуальном мире губ Ричарда срываются произносимые мною слова. Даже у меня оставалось полное впечатление, что на самом деле говорит он.

Соренсон не отвечал, в наушниках слышалось только его прерывистое дыхание.

– Я жду, Уолтер.

– Ничего я тебе не скажу! – Соренсон, видимо, сумел взять себя в руки. – Можешь издеваться сколько угодно, все равно ничего не добьешься.

– Неужели твоя жена? Или любовница? – Я вспомнил, что отец сетовал на ветреность Соренсона.

– Пошел к черту! – буркнул Соренсон.

– Значит, правда. Это была твоя любовница. И кто же она?

Да, кто? Ричард ведь должен был хорошо ее знать. Кто же из известных нам женщин был достаточно близко знаком и с моим братом, и с Соренсоном? Разве что Рейчел? Исключено.

Господи! Не может быть! Нет!

– Верни нас в виртуальный кабинет, – попросил я Рейчел.

Рейчел пощелкала клавиатурой. Мы всемером вновь сидели за полированным столом красного дерева. В виртуальном мире у всех на лицах застыло совершенно непроницаемое выражение.

Я обернулся к Карен.

– Это ты убила Ричарда!

Наступило молчание. Все взгляды обратились на Карен. Она посмотрела на Соренсона, потом на меня.

– Пришлось, – вздохнула она. – Он собирался разоблачить Уолтера, сломать его карьеру. Хотел лишить нас будущего.

– Но как ты могла?

– Да не хотела я его убивать! Думала, уговорю не обращаться в Комиссию по ценным бумагам и биржам, но он и слушать ничего не хотел. А тут топор под руку подвернулся. Другого способа заставить его молчать у меня не было.

Я не мог вымолвить ни слова. В голове у меня метались обрывки мыслей. Так, значит, ее любовником был вовсе не Боб Форрестер, а Соренсон. Карен убила моего брата. И даже после этого спала со мной, ласкала, шептала нежные слова. Мерзость какая! Даже не верится...

– А как насчет Дуги? И нас с Марком? – как сквозь вату донесся до меня голос Рейчел.

– Дуги убила тоже я. И наняла тех двоих убрать тебя и Марка. Уолтер об этом ничего не знает.

– Это правда, Уолтер?