Ребенок от брата жениха

По-моему, для дочки важны совсем не роскошные апартаменты. Чувствую огромное облегчение от того, что больше не надо ее одергивать. А лучше просто одеться и посмотреть, как там наш папа. По идее он не должен был уехать отсюда рано.

Натягиваю джинсы, кофту. Спала я в одной майке, ведь своих вещей я не собирала. Даже не знаю, когда смогу за ними смотаться. Сначала нужен разговор с Иваном, но пока я должна быть с дочкой.

Злату тоже переодеваю, открываю дверь комнаты — где там Матвей? Какие-то голоса раздаются из прихожей. Он с кем-то говорит? Чувствую себя неуютно — а вдруг пришла Агата? Или Ваня явился… Хотя не в его правилах действовать на эмоциях, да и у него работа. Осторожно выхожу в коридор.

Дверь спальни первого этажа идет не прямо в большую гостиную-студию, а в коридорчик. Напротив какая-то кладовка. Удачная планировка — сознается чувство уединения. Прохожу по коридору. Слева широкий вход в гостиную, правее прихожая и дверь. Еще чуть вправо — кухня, оттуда раздается шорох.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Матвей? — решаю позвать хозяина дома.

— Да, Милена, я здесь.

Я уже была в шикарной кухонной зоне, когда наливала воду Златке. Но теперь среди тяжелых шкафчиков из красноватого дерева возится мужчина. На темном рабочем пространстве мебели белеют пакеты, какие-то упаковки…

— Доброе утро, — здоровается Адмиралов, — не знал, что вы едите на завтрак. Так что заказал пшенную кашу, сладкие булочки и фрукты. И для нас с тобой кофе.

Прикусываю губу. Черт бы побрал, приятно. Да еще мужчина среди всего этого утреннего беспорядка сам как лакомый кусок. Спортивные шорты сбились вниз по бедрам, обнажая широкую белую резинку белья. Светло-серая футболка облегает мышцы. Она не такая длинная, я могу видеть полоску его твердого живота. Дьявол! Опускаю взгляд, он сразу натыкается на литые мужские икры. Остается только сглотнуть.

— Да, отлично. Спасибо.

Он улыбается, мне хочется ответить тем же. Не знаю, имеем ли мы право на эту безмятежность? Все же дарю ему улыбку… В коридоре уже слышен топоток.

— Мама!

Скорее иду к малышке, поднимаю на руки. Сейчас позавтракаем и снова в постель. Злата вертит головой.

— Где папа?

Матвей реагирует мгновенно.

— Я здесь, принцесса.

Мое сердце сейчас выпрыгнет из груди.

Входим на кухню, Злата ловит взгляд Матвея, подставляет пальчик к губам.

— Секретик.

Это что еще? Мужчина качает головой. Подходит к нам.

— Нет, дочь. Не секрет, — берет ее ручку, отделяет указательный пальчик, тычет им себе в грудь, — папа.

Злата смотрит на него во все глаза. Мужчина возвращает ручку к ее маечке.

— Дочка. Поняла?

Девочка сосредоточенно кивает, как будто усвоила сложный урок. Еще бы мне его уложить в голове, и будет совсем прекрасно. Правда, у меня есть дополнительные вопросы.

— Что за секреты, Адмиралов?

Мне нравится называть его по фамилии, сама не понимаю, почему.

— Злата давно в курсе, что я ее папа, — он перехватывает взгляд, — не смотри на меня так, она сама решила. Это был секретик до вчерашнего дня.

Боже, пока я металась, у этих двоих появились свои тайны. Эмоции накрывают, к горлу поднимается ком. Встаю и отхожу к окну, чтобы дочка не видела слезы в глазах. Матвей в это время ставит перед малышкой кашу. Он как будто всю жизнь был отцом.

Чувствую на своих плечах теплые ладони. Адмиралов гладит меня, а я на подсознательном уровне хочу, чтобы он с силой сжал мне плечи. Мужские руки замедляются, хватка становится крепче. По животу бегут мурашки. Господи.

— Мм… Все в порядке.

Отстраняюсь с неохотой. Впрочем, завтрак выглядит аппетитно, а я голодна. Сажусь за стол, смотрю, как там малая. Златик с довольным видом ест.

— Я попросил сделать кашу вкусной даже для самых капризных принцесс, — сообщает Адмиралов.

— Ты очень милый, — не задумываюсь.

— Такого мне еще не говорили.

Смеемся. Хочется наслаждаться моментом подольше, ведь скоро придется решать, как действовать дальше.

— Иван знает, где ты, — говорит Адмиралов, когда мы уже убираем тарелки, — мы связывались, я не стал скрывать.

Киваю, логично.

— Мы поговорим с ним позже. И я должна позвонить маме. Родные пробудут у нее еще как минимум неделю.

Оглядываюсь на Златку, которая допивает сок. Матвей заканчивает с посудомойкой, отходит немного.

— Оставайтесь здесь, Мила. Зачем ютиться у мамы, когда огромный дом пустой.

Мужчина старается говорить небрежно. Но я чувствую, он предлагает не только потому, что дом никому не нужен.

— Даже не знаю, Матвей. Мне одной будет сложно в большом доме с ребенком. И как отнесется твоя семья?

Адмиралов усмехается.

— Ты правда считаешь, теперь я буду оглядываться на мнение родственников? Насчет помощи со Златой, я в полном твоем распоряжении. Безопасность тут полная — поселок и дом под охраной. На ночь я оставаться не буду, если ты не хочешь.

Ух, мои щеки тут же вспыхивают. Вдруг понимаю — я хочу этого больше всего на свете. Вместе укладывать малышку, а потом уединяться в одной из огромных спален. Соблазнять и соблазняться, изнемогать под ним. Боже, пора спуститься с небес на землю.