Ребенок от бывшего мужа

— Ада, — делаю шаг к ней, ругая себя за злость по отношению к девушке. — Я не хотел тебя обидеть, — делаю ещё один шаг. Потом ещё один и ещё, продолжая говорить успокаивающе. — Я хотел с тобой как раз об этом и поговорить, — как сказать всё, что крутилось у меня в голове, пока ехал сюда. К ней.

— Давай мы сядем и поговорим, — это не вопрос, но девочка мотает головой, не поворачиваясь ко мне. — Ада, — шаг и я возле неё. Не на расстоянии вытянутой руки, а буквально в считанных сантиметрах от рыжей девочки.

Моя рука поднимается вверх. Пальцы аккуратно касаются рыжих прядей. Начинают перебирать, гладить волосы.

— Я не уйду от тебя ни на шаг, когда наш малыш под угрозой. Я решил, что после выписки ты переедешь ко мне, — говорю, глядя на неё.

Девочка замирает, поворачивает на меня голову, в её глазах я вижу немые вопросы.

— Что ты сейчас сказал? — шепчет она потрескавшимися губами.

— Ты переезжаешь ко мне, когда тебя выпишут. Уйдёшь в декрет и будешь сидеть дома, заботясь о себе и о малыше, — касаюсь руками её плеч, слегка сжимая.

— Ты сейчас шутишь?

— Нет, — качаю головой. — Я совершенно не шучу, Ада. Я не позволю, чтобы с тобой или с моим малышом что-то случилось.

Резко вырывается из моего захвата, обходит. Поворачиваюсь к ней, чтобы мог её видеть. Если Славина думает, что я действительно шучу, то это не так. Я не могу подвергать её опасности, пока она работает и живёт непонятно где и с кем. Поменяю замки, заберу ключи у бывшей невесты, предварительно поговорив, чтобы не смогла навредить бывшей жене и моему малышу.

— Нет, Матвей. Я никогда не буду жить с тобой в твоей квартире. Ты вообще себя слышишь?

— Ада, я не спрашиваю у тебя. Я говорю так, как будет, — делаю шаг к ней, но девушка выставляет руки перед собой.

— Не подходи ко мне ни на шаг. По твоей вине я здесь. Из-за твоей чокнутой невесты, которая столкнула меня с лестницы. И жить у тебя рядом с ней — это не то, что глупо, а просто катастрофически опасно. Неизвестно, что она может предпринять потом. Ты в своём уме? — кричит.

Мне нужно её успокоить, дать понять, что рядом со мной ей ничего не грозит. Что смогу её защитить.

— Её не будет в моей квартире. Только ты и я, — говорю строго, но в моём голосе нет злости. Мои пальцы оплетают её запястья. Рывок. Прижимаю к себе. — Я смогу тебя защитить. Разве я тебя когда-нибудь подводил? — смотрю прямо в колдовские глаза.

Глава 20

Матвей

Ада смотрит на меня, как будто я сморозил несусветную глупость, чепуху.

Да, знаю, полный дурак, а то может и хуже. Но я не могу поступить по-другому, когда она будет вдали от меня вынашивать моего ребёнка, а где-то в городе ходить ненормальная невеста, теперь уже бывшая, которая, только стоит ей сказать о расставании, может сделать всё что угодно. Неизвестно, какие у Марго тараканы. А жизнь Ады и малыша для меня важнее.

Может быть, это из-за того, что она носит моего ребёнка, и я благодаря родительскому инстинкту стараюсь её защитить.

Чёрт! Я не понимаю сам себя. Своих чувств, что рвутся наружу сокрушительным потоком, выбивая меня из колеи, в которой я привык жить последние три года. Мне хочется прижать её к себе как можно ближе, стать одним целым… Забыть всю боль, разъедающую все внутренности, как кислота. Но в то же время — отодвинуть как можно дальше. Не слышать. Не видеть. Ничего не иметь общего.

Между нами так много, но… Между нами пропасть, которую не перепрыгнуть, не переплыть. Моя ненависть никогда не перерастёт в любовь. Только уважение как к матери моего ребёнка. Только так. И больше никак.

Мои руки держат её запястья, заводят себе за спину в своеобразные объятия. И вот она в моём плену, из которого не вырваться. На моём лице появляется ухмылка, а Ада хмурится. Понимаю, что ей не нравится, что мы так близко друг к другу, но мне хочется находиться к ней не на расстоянии вытянутой руки, а ближе. Намного ближе. Не знаю, что такое… Но это и неважно.

— Девочка, по-моему, я тебя не спрашивал, а поставил перед фактом, — вижу, как ведьмовские глаза цвета сочной зелени вспыхивают озорным огоньком. Да, малышка, ответь мне, как и раньше.

— Ты оборзел, Огнев? — вскрикивает Ада, пытается вырваться, а я только притягиваю её ближе, лишая даже малейшего шанса на то, чтобы освободиться из моей клетки. Тебе не сбежать, девочка.

Наклоняюсь к алым губам, в которые так и хочется впиться умопомрачительным поцелуем. Вспомнить, какие они на вкус. Огнев, чёрт, что с тобой? Это же твоя бывшая жена, которая тебе изменила, предала с лучшим другом. Переспала с Никитой, пока ты был на работе и зарабатывал деньги. Пока мчался к ней, думая только о рыженькой девочке, что ждёт тебя дома.

— Нет, Рыжик. Я не оборзел. Ты просто будешь делать то, что сказал я, — начинаю я, но меня перебивают.

— Не смей так меня называть. Я тебе что, белка, что ли? — возмущается, фыркает, как маленький вредный котёнок.

— Почему же белка сразу? Я тебя никогда белкой не считал, разве что лисичкой, которая умеет обманывать и притворяться.