Ребенок от чудовища

Сначала это были мелочи: Мирон разбил экран мобильного, а родителям сказал, что это я сделал. Сам порезал на моих глазах ножницами свои тетради, чтобы не готовить сложное домашнее задание, а потом тут же крикнул родителям и с обидой в голосе рассказывал им, что это моих рук дело. Потому что я не знал, как выполнить задачу, а Мирон не дал списать. И тогда я в отместку изрезал его тетрадь, где он решил задачу, над которой «бедный» Мирон ломал голову два вечера.

– Детский сад какой-то, – бормочет Аврора, скривившись.

– Мы и были детьми, – пожимаю плечами. – Подростками в сложном периоде. А дети, как известно, бывают жестоки.

Дальше больше: разбитое окно в школе, трусики одной из одноклассниц, которые я «украл» из раздевалки, потому что она мне нравится. И много чего еще. Я «исполнял» буквально каждый день.

Тетя с дядей мрачнели с каждым днем и уже не так гордились тем, что приютили бедного сиротку. После очередной выходки меня отвели к психологу.

– И ты ни разу не попытался сказать, что это происки твоего брата?! – перебивает Аврора. – Он же поступал жестоко! Это ему надо было к психологу!

– А ты бы кому поверила: родному сыну или племяннику, которого видела на праздники от силы несколько часов?

Аврора тут же замолкает и поджимает губы.

Такая жизнь длилась несколько месяцев: я «косячил», меня наказывали, водили к психологам. Те лишь разводили руками: терапия была, а результата нет.

– А ты не пытался просто поговорить с братом «по-мужски»?

– Пытался. Но он неизменно жаловался родителям. И тогда меня стали пороть ремнем.

Аврора вздрагивает и прикрывает ладошкой рот. Я усмехаюсь, отводя взгляд в сторону. Не нуждаюсь в жалости. Это всего лишь воспоминания. Уже давно все отболело.

Но апогей всего настал, когда меня в очередной раз наказали, а на следующий день на машине дяди на двери водителя было написано гвоздем «урод». Мне знатно влетело, и, пока я пытался собрать себя по кусочкам, дядя с тетей побегали по инстанциям, заплатили там, где надо, и меня через пару дней отвезли в детдом.

Когда я собирал вещи, Мирон абсолютно спокойно и даже как-то равнодушно заявил:

– Я не хотел брата или сестру – привык быть единственным ребенком в семье. Не люблю ни с кем ничем делиться. Но родители заладили, что тебе надо помочь, поддержать…Меня даже слышать не хотели. Пришлось действовать самому.

Так я оказался на пороге детского дома. Как ненужный хлам. Мусор. Меня высадили, вручили вещи, и дядя с тетей уехали, даже не дождавшись, что меня кто-то встретит.

На кухне воцаряется тишина, лишь слышно, как слегка гудит холодильник.

– Я понимаю, что это все очень жестоко, и Мирону нужен специалист, потому что у него с головой проблемы, но…Ты все эти годы хранишь эту обиду? Может, пора отпустить?

Я прожигаю Аврору взглядом и продолжаю свой рассказ. Потому что это ни черта не конец.

Когда я заработал свой первый миллион, я познакомился с девушкой. Ирина. Она была хрупкой, миниатюрной, как Дюймовочка. Длинные вьющиеся волосы, глаза на пол-лица, губки бантиком и тонкий, мелодичный голос. Чистая, светлая, непорочная. Как ангел.

С первого взгляда я понял: отдам все, что у меня есть, но сделаю так, что эта девушка будет моей. А она, как оказалось, совсем не против.

Я впервые в жизни влюбился, как мальчишка. Готов был весь мир положить к ее ногам. Но за своими розовыми очками не замечал тревожных звоночков. А их было предостаточно, чтобы я задумался. Но нет. Вместо этого я сбирался сделать предложение руки и сердца.

Вот только в самый ответственный момент я волновался и забыл кольцо в ящике стола в кабинете. Пришлось вернуться. И за моим рабочим столом я застал…Ирину. Мою Ирину, на чей палец я через полчаса хотел надеть кольцо с бриллиантом.

– Что ты здесь делаешь? – старался говорить как можно спокойнее, хотя гул в ушах нарастал. Я чувствовал, что еще мгновение, и мой мир рухнет.

Ирина поднялась с моего кресла, медленно захлопнув ноутбук. И в этот момент с нее слетела маска.

– Я искала информацию, – сообщает абсолютно спокойно, глядя на меня насмешливо.

– Нашла?

– Не успела. Тебе зачем-то понадобилось вернуться, – бросает с явным раздражением, кривя свои идеальные губы.

Я молча открываю ящик стола, демонстрируя кольцо. На что Ирина хохочет, запрокинув голову:

– Предложение хотел делать? Боюсь, ты опоздал – я уже давно чужая невеста. Мирон подарил мне огромный бриллиант. Вот только одевать его на встречи с тобой было нельзя.

– Мирон? Ты сказала Мирон? – шиплю, заводясь с пол-оборота.

– Да. Твой двоюродный брат.

Я сжимаю руки в кулаки, тяжело дыша. Держать себя в руках и не поднять руку на девушку стоит мне титанических усилий.

А Ирина тем временем продолжает, не обращая внимания на мое состояние:

– Нам с ним всего лишь были нужны твои наработки и список партнеров, которым можно было бы их выгоднее продать. Ничего личного.

Ничего личного?! Я хотел связать жизнь с этой девушкой! Хотел носить ее на руках, детей от нее хотел, а она – ничего личного?!