Ребенок Сары

Душка Макс. Его небрежные колкости и взбодрили её, и успокоили. Он искренне хотел помочь. Ей повезло, что рядом есть друзья, которые заботятся о ней и Роуме — о них обоих. Может, Роуму и кажется, что его припёрли к стенке и ему нужно спасать свой брак, но на самом деле близкие люди волнуются за него и сделают всё, чтобы ему помочь. Макс заверил Сару, что Роум провёл у него две прошлые ночи не столько ради спасения друга, сколько ради спокойствия самой Сары. Не стоило подвергать семейную жизнь приятеля излишнему риску из-за ошибочных умозаключений.

— Ты удивительный человек, — сказала она и вроде как поддразила, — недостаёт лишь хорошенькой техасской девчонки, чтобы повытрясти из тебя эту английскую сдержанность.

В его взгляде было столько иронии.

— При определённых обстоятельствах моя британская сдержанность вылетает в три трубы, дорогуша, и, к твоему сведению, я уже нашёл замечательную техасскую женщину. Мне хотелось бы представить её своей семье, но сначала нужно её приручить. Как вы там, в Техасе, говорите: объездить надо, так что ли?

Подумать только: утончённый Макс — и какая-то пылкая, манерно растягивающая слова южанка! Очаровательно! Сара подалась вперед, тысячи вопросов вертелись у неё на языке, однако Макс только поднял бровь.

— Нет, я не рассказываю о своих любовных связях, — тихо ответил он. — Ну что, всё съела?

В ту ночь Роум пришёл к жене и очень нежно занимался с ней любовью. Сара вцепилась в него, нетерпеливо отвечая на его движения. Когда всё закончилось, и Роум собрался уходить, она схватила его за руку.

— Не уходи, ну пожалуйста… Побудь со мной ещё чуть-чуть.

Он замялся, но потом снова улёгся и обнял её.

— Я не хочу навредить тебе, — хрипловатым бархатистым голосом произнёс в темноте Роум. — Я слишком сильно хочу тебя — если я останусь, мы снова будем заниматься любовью.

«Он воспринимает это уже не так, как раньше», — подметила Сара. Когда они только поженились, Роум избегал выражения «заниматься любовью». Она потёрлась щекой о курчавые завитки на его груди и нежно прикусила сосок.

— Надеюсь, будем, — улыбнувшись отозвалась она. — Мне хотелось бы, чтобы ты снова со мной спал, пока ты ещё нормально ко мне относишься.

Он запустил пальцы в её волосы и откинул голову Сары назад.

— Нормально? Вот что я к тебе испытываю, — сказал он, взяв её руку и проводя ею ладонью вниз по своему телу. Роум снова был во всеоружии, словно они не занимались только что любовью. — Ничего нормального тут нет, но именно так ты на меня действуешь. Если не можешь дать мне того, что требует моё тело, лучше позволь мне уйти.

— Могу, — выдохнула она, ёрзая над ним. — Я абсолютно здорова.

Роум овладел ею очень осторожно: он сдерживался и не позволял ей слишком-то увлекаться. Сара понимала, что муж заботится исключительно о ней, а не о малыше, но даже такая малость воодушевляла её. В темноте спальни Роум на деле доказал, что любит её, а когда они в конце концов заснули, он крепко держал её в объятиях, прижав к себе. Ночью она несколько раз вставала — беременность вынуждала. Каждый раз, возвращаясь в постель, Сара обнаруживала, что Роум тоже проснулся. Ни слова не говоря, он снова сжимал её в объятиях.

Когда Сара отправилась на очередной осмотр, доктор Истервуд основательно изучила её состояние, прежде чем одобрительно кивнуть.

— Прекрасно, — заявила она, — Утренняя тошнота или выделения есть?

— Ничего, — весело сообщила Сара.

— Хорошо. Постарайтесь и дальше так.

— А почему вы осматриваете меня каждые две недели?

— Дело в том, что это ваш первый ребёнок, а возраст у вас… Я, наверное, перестраховываюсь, но мне бы хотелось, чтобы в ноябре ребёнок появился на свет. Принимайте витамины и через каждые два часа устраивайте себе тридцатиминутный перерыв, в это время лежите, приподняв ноги. И никаких отговорок.

Тридцатиминутный перерыв в магазине? И как вы себе это представляете? Да покупатели вмиг раскусят, что она беременна. Сара всё же рассказала Эрике о рекомендациях доктора Истервуд, и вскоре точно в одиннадцать часов утра Эрика или ещё кто-нибудь в магазине говорил: «Тебе пора отдохнуть». Так её ребёнок постепенно превращался в общественное начинание. У Марси появилась новая привычка — забегать к ним, по крайней мере, раз в день, Макс — тот вообще появлялся когда хотел, — Эрика и покупатели жёстко контролировали, отдыхает ли Сара, а Дерек осуществлял общий надзор за, так сказать, «проектом». Если Сара что-нибудь поднимала, Дерек каким-то непостижимым образом узнавал об этом. Его дружеское ворчание заставляло её чувствовать себя виноватой.

Сара была уже на четвёртом месяце, когда однажды в пятницу Роум неожиданно рано вернулся домой. В тот день они закрыли магазин после обеда. Сара стелила на полки в шкафах свежую гигиеническую бумагу. Она уже добралась до нижних полок и стояла на четвереньках, забравшись в шкаф до пояса. Роум посмотрел на жену, наклонился, обхватил её за бедра и решительно вытащил Сару оттуда.

— Я найму кого-нибудь для работы по дому, — спокойно сказал он. — Завтра же.

Эта идея позабавила Сару.