Ребята Джо

— Постараемся, — ответили девушки весело и стали собирать свои рабочие корзинки, чувствуя, что если им и не удастся быть знаменитостями, они имеют возможность сделаться полезными, самостоятельными женщинами и заслужить себе любовь и признательность своей меньшей братии.

ГЛАВА XVIII Выпускной

Погода, по-видимому, благоприятствовала молодежи, и когда в Пломфильде наступил выпускной, на небе сияло яркое солнце, в саду расцвели розы, а на грядках уже поспевала земляника. Колледж кишел нарядными девушками в белых платьях, радостными юношами, родственниками и друзьями всех учащихся и важными сановниками, почтившими выпускной своим посещением. Присутствие женщин вносило в празднество ту красоту и оживление, которые совершенно отсутствуют в мужских учебных заведениях. Девушки, сидевшие весь год над учеными книгами, не утратили искусства украшать залу цветами. Глаза, утомленные занятиями, светились тепло и приветливо навстречу собиравшимся гостям, а под белой кисеей бились те же трепетные надежды и мечты, как и те, которые волновали сердца под суконными костюмами студентов.

В колледже, на Парнасе и в старом Пломе, виднелись оживленные лица, так как студенты и профессора спешили навстречу своим гостям. Всех принимали одинаково радушно независимо от того, являлись ли гости в богатых экипажах или приходили пешком. Мистер Лори и его жена заведовали приемом, и дом их был переполнен. Миссис Мегги с Дейзи и Джози суетилась среди девушек, руководя их туалетами и следя за убранством залы. Миссис Джо была занята по горло и в роли жены директора, и как мать Теда. Потребовалось все искусство и весь авторитет этой энергичной женщины, чтобы облачить своего непокорного сына в его праздничный костюм.

Тед ничего не имел против того, чтобы быть хорошо одетым, напротив, он обожал хорошее платье и благодаря своему высокому росту пользовался уже привилегией носить фрак, который был ему подарен кем-то из его друзей. Общее впечатление было очень смешное, но он стойко выдерживал насмешки товарищей и тщетно вздыхал о касторовой шляпе, на которую его неумолимая мать наложила строжайшее вето. Тед доказывал, что в Англии десятилетние мальчики носят подобные головные уборы и выглядят «очень шикарно», но миссис Джо стойко отвечала, поглаживая его желтую гриву:

— Друг мой, ты уже достаточно карикатурен. Если я позволю тебе надеть высокую шляпу, ни тебе, ни мне нельзя будет оставаться в Пломфильде, так как решительно все поднимут нас на смех. Ты совершенно достаточно смахиваешь на лакея, а потому удовольствуйся тем, что ты уже имеешь.

Не получив желаемого, Тед постарался утешиться, нарядившись в необычайно высокий и жесткий воротник и в совершенно изумительный галстук. Эта выходка являлась чем-то вроде мщения его жестокосердной матери, так как воротники приводили прачку в отчаяние, а завязывание галстука требовало такого искусства, что пришлось звать на помощь трех женщин, прежде чем Теда удалось удовлетворить. В такие критические минуты Роб проявлял редкостное терпение. Его собственный туалет совершался необыкновенно быстро и отличался простотой и скромностью. Но азарт Теда не имел границ; крики, свистки, приказания и стоны раздавались из той комнаты, где взбешенный лев испытывал терпение кроткого агнца. Миссис Джо не вмешивалась до тех пор, пока из двери не вылетела пара сапог, сопровождаемая дождем головных щеток. Тогда, опасаясь за жизнь своего старшего сына, она отправилась на помощь и частью лаской, частью строгостью убедила Теда прекратить свои ухищрения. Наконец туалет был закончен. Фрак оказался немного широким в плечах, но из-под открытого жилета виднелась блестящая накрахмаленная грудь рубашки, вполне соответствовавшая важности момента. Блестящие узкие сапоги, светлые перчатки, тросточка и — о, горе! — ненавистная соломенная шляпа дополняли его костюм. В петлице красовался цветок, а цепочка от часов небрежно болталась на жилете,

— Что вы на это скажете? — спросил он, появляясь перед матерью и кузинами, которых он должен был сопровождать в колледж.

Дружный взрыв смеха и восклицанья ужаса были ответом, так как он искусно наклеил себе белокурые усики, которые надевал во время спектаклей. Это украшение очень шло к нему и служило хоть некоторым утешением за отсутствием злополучной шляпы.

— Сними их сейчас же, несносный мальчишка! Что бы сказал твой отец, если бы он знал о твоих шалостях в такой торжественный день, как сегодня, — сказала миссис Джо, стараясь говорить строго. Но в душе она решила, что изо всех многочисленных юношей пальма первенства за красоту, бесспорно, принадлежит ее долговязому сыну.

— Позвольте ему остаться так, тетя; усы ему очень идут, и всякий свободно даст ему лет восемнадцать, — просила Джози, которая любила всякое переодевание.

— Отец не обратит внимания; он слишком занят, а если и заметит, так только посмеется и представит меня как старшего сына. Роб ничего не стоит в сравнении со мной. — И Тед трагически зашагал по комнате.