Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом)

— У меня имеется для вас хорошее известие, — приветливо сказал он ей.

— Давайте присядем немного, — ответила девушка и, опустившись на скамью, указала ему на место рядом с собой. — Что вы хотели мне сообщить?

— Вы помните, что Фаррингтон поручил мне разыскать наследника состояния Толлингтона?

Она кивнула головой.

— И мне удалось найти его, — сказал торжественно Франк. — Это невероятно, что мне так повезло, потому что я не гожусь в сыщики. Я всегда говорил мистеру Фаррингтону, что совершенно бесполезно поручать мне такое дело, потому что я ничем не смогу быть ему полезен. К тому же мистер Фаррингтон не смог мне дать, никаких указаний. У старого Толлингтона был племянник, сын его покойной сестры, и он должен унаследовать все состояние. Сестра Толлингтона была помолвлена с банкиром из Чикаго, но в день своей свадьбы она исчезла, бежав с каким-то англичанином. Ее семья подозревала, что то был авантюрист, прибывший в Америку для того, чтобы поправить свои денежные дела. Но, по-видимому, он был незаурядным человеком, потому что не только отказался вступить в сношения с родителями девушки, обладавшими огромным состоянием, но даже не позволил ей сообщить о своей новой фамилии и месте пребывания. Со времени исчезновения из Америки о них более ничего не было слышно. Временами ходили слухи, что ему удалось в Англии добиться положения в обществе и в последствии, когда его жена вступила в переписку со своими родителями, это известие подтвердилось. Но она никогда не сообщала им своего адреса, и родители были вынуждены отвечать ей при посредстве объявлений, помещаемых в «Таймсе». После того как умерли родители, ее брат снова сделал попытку отыскать ее, но и это ни к чему не привело. Вот видите, — продолжал взволнованно Франк, — совершенно невозможно разыскать человека, если не знаешь его имени.

— Это мне понятно, — ответила улыбаясь девушка. — И вам все же удалось добиться успеха там, где остальные потерпели поражение?

— Не совсем, — ответил Франк, — но кое-что мне удалось установить. Человек, семьдесят лет тому назад покинувший Соединенные Штаты, в течение одного года жил в Грет-Бредли.

— В том самом городке, где живет леди Констанция Дэкс? — удивилась Дорис.

Франк кивнул головой.

— В этом местечке живет много народу, — сказал он, — даже наш друг в настоящее время проживает там.

— Кто?

— Полтаво. Он гостит у доктора Фолла. Разве вы ничего не слышали о Таинственном Доме?

— Нет. Но прошу вас, продолжайте ваш рассказ. Как вам удалось выяснить, что это лицо когда-то жило в Грет-Бредли?

— О, по чистой случайности. Я жил там в течение ряда лет. Там же я познакомился с вашим дядей. Я был в ту пору маленьким мальчиком. Знакомство с Грет-Бредли помогло мне. Разве вы не читали в газетах о том, что при сносе обветшавшего почтового отделения была обнаружена целая связка писем, провалившихся в щель и оставшихся недоставленными адресатам?

— Да, я что-то читала об этом. Эти письма были полувековой давности?

Он кивнул головой.

— Совершенно верно. Одно из них было адресовано Толлингтону и было за подписью его сестры. Наш корреспондент в Грет-Бредли прислал нам обо всем этом сообщение в редакцию, приложив и список писем. Узнав об этом обстоятельстве, я сразу же приехал в Грет-Бредли, где ознакомился с содержанием письма. Вот как оно звучит:

«Дорогой Джордж!

Я хотела тебе сообщить, что мы живы и здоровы и что нам живется хорошо. Я читала твое сообщение в «Таймс». Генри тебе кланяется.

Любящая тебя сестра Анни».

Разумеется, это не особенно значительное открытие, должно быть, в Грет-Бредли жило множество женщин, которых звали Анни, но все-таки оно облегчает поиски.

— В этом вы правы.

— Для меня все это имеет особое значение, потому что я заключил с вашим дядей соглашение, заверенное другими душеприказчиками.

Девушка быстро взглянула на журналиста.

— Вы имеете в виду деньги? — спросила она.

— Нет, — прошептал он, — нечто иное. Дорис, до сих пор у меня не было возможности сказать вам, как мне жалко, что завещание вашего дяди содержит в себе это ужасное условие. Я содрогаюсь при мысли, что воля вашего дяди может принудить вас на шаг, противоречащий вашим желаниям.

Она покраснела и отвернулась.

— Я… я бы не хотел извлекать из этого условия каких-либо преимуществ для себя, — продолжал Франк. — Я желаю лишь одного — чтобы вы были счастливы. Вы должны прийти ко мне лишь в том случае, если действительно питаете ко мне чувство.

Дорис ничего не ответила, лишь тяжело вздохнула.

— Я надеюсь, что настанет день и я смогу вам предложить все те жизненные блага, которые должен предоставить любимой женщине мужчина.

— Вы думаете, что это могло бы повлиять на мое решение? — поспешила спросить Дорис.

— Тогда по крайней мере вы были бы убеждены в том, что я люблю вас, а не ваше состояние.

Глаза Дорис наполнились слезами.