Редкая отвага

– С какой это радости? – проворчал он, щурясь от головной боли и не повышая голоса.

– С такой, что я вежливо вас спрашиваю, сэр, и вам незачем это скрывать. Скажите, где она, и мы уйдём.

– Интересные у тебя понятия о вежливости, малец. Я сижу тут связанный, башка трещит так, что и бизон бы не выдержал. Что мне мешает закричать на всю улицу и позвать на помощь?

Я взял револьвер и поднял руку, держа его спокойно и как будто немного небрежно. Не то чтобы я прямо целился в Эзру Бишопа, но беспощадное дуло всё же смотрело в сторону его вонючего тела.

– Вот это, сэр.

– Брешешь. Ты не…

– Знаю-знаю, сэр, – перебил его я. – Сейчас вы скажете, что я не посмею выстрелить. Что я всего лишь мальчишка и всё такое. Я это уже слышал. Был уже один до вас, который ошибался, и вы тоже ошибаетесь. – Глаза мистера Бишопа расширились, а я нервно сглотнул. Приходилось блефовать и нельзя было дать ему поймать меня на лжи. – Вы вор и обманщик, сэр. Забрали мою кобылку, обхитрили индейцев, меня хотели обвести вокруг пальца. Вряд ли кто расстроится, если вас найдут с пулей во лбу. А ребёнка не станут обвинять в том, что он пытался защититься от жестокого негодяя. Всегда можно сказать, что вы мне угрожали. – Я понизил голос и смерил мистера Бишопа, как мне представлялось, холодным и кровожадным взглядом. – На вашем месте я бы не повторял ошибки мистера Гриссома, который без спросу продал мою лошадку. Он тоже мне не верил.

По моим словам можно было подумать, будто я застрелил мистера Гриссома, и это оказалось мне только на руку. Пусть Эзра Бишоп решит, что я уже убивал.

Он сощурился и кивнул на А-Ки.

– А это ещё кто?

– Мой приятель, А-Ки. С ним шутки плохи, сразу предупреждаю. Вы и сами уже на себе испытали его отменное владение лопатой. – Я вытянул ногу и показал ему разодранную штанину и запёкшуюся кровь. – Это меня медведица у перевала Колокум хватанула. Я уж думал, мне конец, а тут подоспел А-Ки. Теперь эта гризли никому не докучает. А-Ки у нас знает тайные боевые искусства Востока, и ему лучше не переходить дорогу.

Мистер Бишоп побледнел. На лицо ему падали отблески огня из камина. Его взгляд метался между А-Ки и царапинами на моей ноге.

– Гризли, говоришь?

– Верно. Так что, где моя лошадь?

Он прокашлялся.

– Ну, малец, я так сразу не вспомню. Сильно вы меня по голове прихватили. Может, парочка зелёных помогла бы…

Видно, мистер Бишоп был такой человек, что пытался получить выгоду в любой ситуации, когда его, связанного, держали на мушке двое жестоких малолетних убийц. Я помолчал пару секунд и ответил:

– Да, может, деньги нам и правда помогут.

Эзра Бишоп жадно улыбнулся и облизал губы, но улыбка тут же погасла, когда я приподнял его же собственный кожаный чехол.

– Это моё! – завопил он, тут же сморщился от боли и добавил уже тише: – Это моё. Не станешь же ты забирать мои деньги?

– Нет, сэр. Уж вора из меня мама точно не вырастила. Ни цента у вас не возьму. – Я выудил из чехла пять долларов и небрежно поднёс к камину. – Только вот я очень неуклюжий. Мало ли, вдруг случайно уроню ваши трудом и потом заработанные денежки в огонь?

– Ты не посмеешь.

Я дёрнул запястьем и выпустил бумажку из пальцев. Она упорхнула к языкам пламени, но упала с краю, на мерцающие угольки. Края загнулись и почернели, и сама банкнота начала медленно темнеть.

– Маленький мерзавец, – прошипел Эзра Бишоп.

– Что вы сделали с моей лошадью, мистер Бишоп?

– Ты и твой грязный дьяволёнок вломились ко мне…

Он осёкся, когда однодолларовая купюра влетела прямо в огонь и тут же обратилась в пепел.

– Это за то, что вы нагрубили А-Ки. Я здесь вижу только одного дьявола, и он, к счастью, крепко связан. – Я достал десять долларов и показал ему. – Ну что, мистер Бишоп, вы собираетесь отвечать?

Он закусил щёку изнутри, так сильно, что я бы не удивился, если бы у него по подбородку потекла струйка крови. Взгляд у него теперь был вдвое более яростный и злой, чем у мамы-гризли. Я отчаянно молился, чтобы узлы выдержали и мне не пришлось стрелять.

– Продал я её, – процедил Эзра Бишоп сквозь зубы.

– Когда?

– Сегодня после полудня.

– Кому?

– Одному мужику.

– Я и сам догадался, что это был мужчина. Назовите имя, мистер Бишоп. – Я поднёс бумажку в десять долларов ближе к огню.

– Джон Кэмпбелл! Его звать Джон Кэмпбелл!

– Отлично. Где он живёт?

– Да чёрт его знает!

Я смял банкноту в кулаке и занёс руку для броска.

– Нет! Не знаю я, где он живёт! Он тоже торгует лошадьми, долго на одном месте не задерживается. Я всех ему и продал!

Я скрипнул зубами. Ну конечно. Опять спешка, опять погоня, опять я упустил свою милую Сару.

– Хорошо, сэр. И куда этот мистер Кэмпбелл направляется?

– Ну хватит, парень, не могу же я посадить ему на хвост двух диких зверёнышей. Пострадает моя репутация!

– Ваша репутация воняет сильнее ваших носков, мистер Бишоп. Вы бы лучше беспокоились о деньгах. – Десятидолларовая бумажка влетела в огонь, как обречённая зелёная птица. Эзра Бишоп взвыл, будто его полоснули ножом.