Реформатор

Затем сунул в рот свисток. Один длинный. Внимание! Два коротких, один длинный. Вперед! Романов ударил пятками в бока жеребца, срываясь с места и увлекая за собой в брешь между повозками сборную сотню. Едва только оказались снаружи, как снова сигнал. Сотня начала разворачиваться в две шеренги. Противник приближался стремительно. Половцы слишком уж увлеклись погоней и пока не замечали новую опасность.

Понимая, что уйти не получится, друзья успели впрыгнуть в седла и встретить накатывающих степняков. Антон выстрелил из арбалета и, бросив его на землю, так как лука оказалась под попоной, подхватил клинок, болтающийся на темляке. Андрей метнул в ближайшего копье, сразил его и потянул меч, с ходу рубанув насевшего кочевника. Мгновение, и парней захлестнула волна всадников.

Сигнал. Сотня вскинула арбалеты. Сам Михаил поступил так же. Еще свист. Послышалась разноголосица хлопков тетив. Их уже заметили. Разворачивают лошадей, чтобы встретить атаку. Кто-то валится в траву. Под кем-то убита лошадь. Но залп не назвать страшным. Прилетело несколько болтов из стрелометов с незначительной результативностью.

Михаил потянул из петли копье. Сдвинул щит. В пограничников прилетели стрелы. Парочка воткнулась в щит. Одна с глухим клацаньем скользнула по вороненой чешуе доспеха, не сумев справиться со сталью.

Вот удар пограничников был страшен. Легкая половецкая конница не использует копья, а потому в лобовой атаке им нечего противопоставить. Но и обратиться в бегство не получится. Степным лошадкам не уйти от легконогих арабов. Поэтому выход только один. Атаковать.

Копье осталось в теле кочевника, обломившись в локте от его кисти. Михаил отбросил обломок, опустил руку. Рукоять меча на темляке послушно ткнулась в ладонь. Следующего противника он полоснул снизу вверх, вскрыв грудную клетку.

На третьего навалился массой своего коня, дезориентировав его, а потом, привстав в стременах и наклонившись вперед, насколько это только было возможно, рубанул наискось. Достал лишь кончиком острия, но вышло знатно. Он почувствовал, как сталь разрубила несколько ребер. При должном лечении рана не смертельная. Да только где же у половцев нормальные лекари. Они с болячками животных лучше разбираются, чем с людскими.

Сшибка вышла скоротечной. Если не сказать стремительной. Казалось, не успели сойтись грудь в грудь, а врагов уже не стало. Михаил вложил в рот свисток и подал сигнал «все ко мне». Вовремя. Часть пограничников увлеклась и ринулась в погоню за бросившимися в бега половцами.

По накатывающей сотне половцев, наконец сбившейся в достаточно плотную массу, выпалили несколько пушек. Разлет у стрел большой, перерасход серьезный. Но и обстрел куда более действенный, чем у пары-тройки стрелометов. А тут еще и уже изготовившиеся к бою русичи.

Половцы предпочли отступить, отстреливаясь из луков. Тем паче что имели какую-никакую фору. Михаил решил их не преследовать. Лишнее это. Противник потерял не меньше семи десятков воинов. Потери пограничников более чем скромные. И исчисляются только ранеными. Причем тяжелых среди них нет.

Хм. Вон и парочка, из-за которых все это завертелось, целы и невредимы. На воронении доспехов видны насечки от прилетевшей стали. Вид ошалевший. У Антона лицо в крови, но это из разбитого носа. А так ничуть не пострадали.

— И что теперь? — поинтересовался Бобров, когда Михаил вернулся в лагерь.

— Ну, с полсотни запасных лошадей у нас есть. Поменять им упряжку и пусть возвращаются к прежнему занятию, — ответил Романов.

— А если опять?

— Тогда опять, — пожал он плечами.

К концу дня стало понятно, что идея с тачанками, показавшаяся Михаилу такой заманчивой, провалилась. Стрелометы не обеспечивали необходимую дальность для того, чтобы оттеснить противника на достаточно большое расстояние. Пришлось вновь вводить в дело пушки. И тут уж все вышло как надо. Шарукан был вынужден оттянуться подальше, возложив обязанность по блокаде лагеря на разъезды. Какая разница, как далеко находятся основные силы половцев, если русичи продолжают сидеть в своем лагере, лишенные воды.

Глава 19

Кровавая жатва

Вопреки ожиданиям Шарукана русичи и не подумали отсиживаться в осаде. На рассвете следующего дня после отвода основных сил половцев пограничники в считаные минуты свернули лагерь и продолжили свой путь в прежнем направлении.

На этот раз они двигались двумя параллельными колоннами по две повозки с интервалом порядка десяти метров. Между колоннами около полутораста метров. Причем проделано это было настолько слаженно, что говорило о серьезной подготовке. Недаром все же задержали выход на целый месяц.

Впрочем, не успели пограничники отойти на полкилометра, как кочевники зашевелились. Незначительные разъезды попытались было воспрепятствовать этому маневру. Но русичи отогнали их без труда. Тем оставалось только сопровождать их, держась на почтительном расстоянии.