Реформы 90-х годов XX века в странах Восточной Европы. Опыт мирового кооперативного движения

В. Леонтьев считает, что хотя рынок конкурирующих продавцов может в конце концов привести экономику к социально эффективному равновесию, этот процесс будет очень затянут и чрезмерно расточителен из-за неправильно используемых ресурсов. Неизбежны и большие социальные напряжения. Усложнение экономики, по убеждению В. Леонтьева, усиливает значение стратегического планирования в национальном масштабе. О своем понимании стратегического планирования он писал неоднократно.

По его мнению, может быть два подхода к национальной экономической политике: 1) проб и ошибок; 2) стратегический (или плановый). Первый подход обречен на провал из-за того, что политика, направленная на какую-то частную область, будет не только воздействовать на те сферы, которым она непосредственно адресована, но и вызовет непреднамеренные и негативные отзвуки в других областях. Стратегическое планирование, отмечает В. Леонтьев, направлено на получение внутренне согласованных описаний различных состояний, в которых экономика может оказаться после применения альтернативных комбинаций различных мер экономической политики. Балансы «затраты-выпуск» в сочетании с национальной системой информации могут служить основным инструментом стратегического планирования. В. Леонтьев критикует американское правительство, не предпринимающее усилий по созданию национальной информационной системы и регулярной разработки детализированных балансов «затраты-выпуск». В пример он ставит Японию, где это делается объединенными усилиями 13 министерств под руководством специального комитета Кабинета министров.

В. Леонтьев аргументирует свою позицию в докладе «Анатомия планирования», первоначально опубликованном в канадском журнале и вошедшем в петербургский сборник «Избранные статьи». Он предлагает правительству США создать Национальный экономический плановый совет. Взаимодополнение рынка и стратегического планирования рассматривается В. Леонтьевым как общемировая закономерность современной экономики. И для России он не делал исключения. В одном из писем в Россию В. Леонтьев замечает: «Без частной заинтересованности высокой производительности достичь невозможно, без некоторой меры «мягкого» (indicative) планирования цивилизованное общество, я думаю, существовать не может».

В свете вышеизложенного абсолютно логичной выглядит подпись В. Леонтьева под открытым письмом виднейших российских и американских экономистов, опубликованным в «Независимой газете» летом 1996 г., поскольку главный тезис этого письма – необходимость усиления роли государства при переходе России к рыночной экономике. Из логики В. Леонтьева также следует, что и в плановой, и в переходной экономике, и в развитой экономике рыночного типа есть широкое поле для применения методологии «затраты-выпуск», что подтверждается опытом множества стран. Закономерное ограничение области детального директивного планирования в современной России по сравнению с СССР не отменяет необходимости государственного регулирования основных межотраслевых пропорций, балансировки структурной, инвестиционной, социальной политики. В то же время возрастает значение балансовой увязки материально-вещественных и трудовых пропорций с финансовыми условиями, доходами, денежным обращением, валютной политикой.

Политические, социальные и экономические изменения начала 90-х гг. негативно сказались на состоянии межотраслевых исследований в России и всем постсоветском пространстве. Распались многие научные коллективы, ранее успешно работавшие в этой области; почти прекратился приток новых научных сил; перестали проводиться тематические конференции; резко уменьшилось число научных публикаций по проблемам «затраты-выпуск». Надежды В. Леонтьева были, конечно, иными.

Отступление на фронте межотраслевых исследований объективно было неоправданно. Потребности в применении метода «затраты-выпуск» отнюдь не ослабли; более того, в национальной экономике возникли новые сложные проблемы, требующие межотраслевых обоснований, надежных количественных оценок последствий новых явлений и принимаемых политических решений.

Так, в конце 1991 г., когда было принято решение о разовой либерализации цен, весьма смутно допускалось, что до достижения равновесия на товарном рынке цены могут вырасти в 3–4 раза. Фактически же потребительские цены за 1992 г. выросли в 26 раз, а цены производителей промышленной продукции – в 34 раза. Оценить распространение инфляции спроса и инфляции издержек можно было только посредством моделирования межотраслевых зависимостей цен. Этого не было сделано, соответственно не могли быть приняты адекватные меры по сдерживанию галопирующей инфляции.