Читаем Регистан где-то рядом полностью

– Я научу тебя, как стать человеком. Послушай притчу: старая муха два часа билась головой о стекло, хотя рядом было открытое окно. Это наблюдала молодая муха. Когда старая все-таки выползла еле живая в открытое окно, молодая спросила, зачем все это делалось. Прозвучал ответ: «Только если биться головой о стекло, можно стать настоящим человеком!» Подумай об этом на досуге…

– И к чему это ты рассказал? При чем здесь мухи? Праведник выискался, – сердито буркнул Сергей, отворачиваясь.

Невский молча вошел в столовую.

6

Вечером Невский вновь «отбывал свою повинность» у входа в 3-й ангар. Впрочем, все прошло очень спокойно: уже не было такого количества «наблюдателей», только медики несли «вахту». Невский стал боком к входным дверям, всем своим видом изображая «нейтралитет». Раздатчики, зачерпнув на донышке розовый раствор, подавали очередному солдату, тот для вида набирал в рот, а потом тихонько выплевывал на землю. Колонна голодных людей быстро уменьшалась у входа. Все были довольны. Начмед бригады прохаживался неподалеку. «Будет жаловаться своему земляку», – равнодушно подумал Невский. Через полчаса он уже спокойно шагал в свою комнату. Следующее дежурство состоится только через 5 дней.

Повседневная работа захватила Невского, он уже стал забывать «кошмар» у ангаров. Приехал новый хирург вместо старшего ординатора Николая Сергеева. На прощание устроили проводы и «вливание» в коллектив новичка. Все разговоры вращались вокруг раздачи марганцовки (почти все уже не по разу побывали в этой роли), новичок еще не осознал, что теперь его ждет совершенно иная, интересная жизнь. Утром Николай улетел, его проводили до аэропорта все свободные медики.

По прибытию в бригаду всех ждала новость «по Гоголю»: к нам едет ревизор! Завтра из Москвы прилетает комиссия во главе с Первым заместителем министра обороны СССР, его сопровождает «свита» из 98 генералов и высших офицеров. Будут среди них и медицинские начальники. Все это срывающимся, перепуганным голосом сообщил начмед бригады, собрав медиков на очередное совещание. Он бегал по ординаторской, заламывая руки и призывая врачей добросовестно выполнять свои обязанности. Затем выразил недовольство плохим контролем за выдачей марганцовки.

– Прошло больше недели с начала эксперимента, а число инфекционных больных не уменьшается, – посетовал подполковник. – Я готовлю докладную в Ташкент по результатам работы каждого. Кое-кто точно «слетит» с должности за халатность во время проведения важного государственного эксперимента! – Он обвел взглядом всех собравшихся. Эпидемиолог даже втянул голову в плечи.

– Разрешите! – поднялся терапевт Бурбанюк. – Я уже докладывал вам о появлении новых больных с острыми гастритами. За эти дни у нас в отделении их набралось более 10, но это только начало. Надо срочно прекратить выдачу марганцовки! Необычной «эпидемии» гастрита у нас в бригаде заинтересовались и в Кандагарском госпитале.

Такие случаи действительно приобретали уже угрожающий масштаб. На своем вчерашнем приеме Невский лично беседовал с подобным заболевшим – все признаки острого гастрита. Выяснилось: что боец все эти дни добросовестно выпивал при входе в столовую всю марганцовку, что ему давали. На изумленный вопрос Невского: зачем он делал это? Тот пояснил, что очень боится свалиться от инфекции, а раз медики участвовали в раздаче, то он подчинялся. Даже других уговаривал… Возразить было нечего. Невский припомнил, как один из солдат в его дежурство старательно выпил розовый раствор, потом всем обликом изображал напряженную борьбу с разумным рвотным рефлексом. И солдат победил. Сколько же было таких «победителей»?

– Нет, нет и еще раз нет! – прервал воспоминания Невского голос Каримова. – Продолжайте выдавать марганцовку! Это распоряжение вышестоящего командования, не вам его отменять. Я придумал, чем еще вы займетесь в дни работы комиссии из Москвы. Должны же вы показать, что боретесь с инфекциями в полную силу. – Он перевел дух, прошелся по ординаторской.

Офицеры с тревогой следили за ним: что еще удумал? Пока в этой голове не рождалось ничего стоящего.

– Итак, слушай мой боевой приказ (он так и сказал, полководец, хренов). Я уже составил график дежурств, позже ознакомитесь. На окраине нашего военного городка размещены общественные туалеты, я насчитал шесть таких сооружений. Все врачи, мне безразлично, кто они по специальности, будут дежурить возле этих туалетов в светлое время суток. – Единый вздох изумления раздался в ординаторской. Не было даже слов…

– Ваша задача: выявлять всех поносящих, записывать их и назначать на прием к дежурному врачу, – продолжал излагать свою задумку начмед. – Если увидите приближение проверяющих, то докладываете им результаты своего дежурства. Все поймут, что медицинская работа в бригаде налажена хорошо, – победно глянув на командира медроты, закончил Каримов.

Перейти на страницу:

Все книги серии Горячие точки. Документальная проза

56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585
56-я ОДШБ уходит в горы. Боевой формуляр в/ч 44585

Вещь трогает до слез. Равиль Бикбаев сумел рассказать о пережитом столь искренне, с такой сердечной болью, что не откликнуться на запечатленное им невозможно. Это еще один взгляд на Афганскую войну, возможно, самый откровенный, направленный на безвинных жертв, исполнителей чьего-то дурного приказа, – на солдат, подчас первогодок, брошенных почти сразу после призыва на передовую, во враждебные, раскаленные афганские горы.Автор служил в составе десантно-штурмовой бригады, а десантникам доставалось самое трудное… Бикбаев не скупится на эмоции, сообщает подробности разнообразного характера, показывает специфику образа мыслей отчаянных парней-десантников.Преодолевая неустроенность быта, унижения дедовщины, принимая участие в боевых операциях, в засадах, в рейдах, герой-рассказчик мужает, взрослеет, мудреет, превращается из раздолбая в отца-командира, берет на себя ответственность за жизни ребят доверенного ему взвода. Зрелый человек, спустя десятилетия после ухода из Афганистана автор признается: «Афганцы! Вы сумели выстоять против советской, самой лучшей армии в мире… Такой народ нельзя не уважать…»

Равиль Нагимович Бикбаев

Военная документалистика и аналитика / Проза / Военная проза / Современная проза
В Афганистане, в «Черном тюльпане»
В Афганистане, в «Черном тюльпане»

Васильев Геннадий Евгеньевич, ветеран Афганистана, замполит 5-й мотострелковой роты 860-го ОМСП г. Файзабад (1983–1985). Принимал участие в рейдах, засадах, десантах, сопровождении колонн, выходил с минных полей, выносил раненых с поля боя…Его пронзительное произведение продолжает серию издательства, посвященную горячим точкам. Как и все предыдущие авторы-афганцы, Васильев написал книгу, основанную на лично пережитом в Афганистане. Возможно, вещь не является стопроцентной документальной прозой, что-то домыслено, что-то несет личностное отношение автора, а все мы живые люди со своим видением и переживаниями. Но! Это никак не умаляет ценности, а, наоборот, добавляет красок книге, которая ярко, правдиво и достоверно описывает события, происходящие в горах Файзабада.Автор пишет образно, описания его зрелищны, повороты сюжета нестандартны. Помимо военной темы здесь присутствует гуманизм и добросердечие, любовь и предательство… На войне как на войне!

Геннадий Евгеньевич Васильев

Детективы / Военная документалистика и аналитика / Военная история / Проза / Спецслужбы / Cпецслужбы

Похожие книги

1941. Совсем другая война
1941. Совсем другая война

«История не знает сослагательного наклонения» — опровергая прописные истины, эта книга впервые поднимает изучение альтернативных вариантов прошлого на профессиональный уровень и превращает игру в «если» из досужей забавы писателей-фантастов в полноценное научное исследование. В этом издании ведущие военные историки противоположных взглядов и убеждений всерьез обсуждают альтернативы Великой Отечественной, отвечая на самые острые и болезненные вопросы:Собирался ли Сталин первым напасть на гитлеровскую Германию? Привел бы этот упреждающий удар к триумфу Красной Армии — или разгрому еще более страшному, чем в реальной истории? Мог ли Гитлер выиграть войну? Способен ли был Вермахт взять Москву и заставить Сталина капитулировать? Наконец, можно ли было летом 1941 года избежать военной катастрофы? Имелся ли шанс остановить немцев меньшей кровью, не допустив их до Москвы и Сталинграда? Существовали ли реальные альтернативы трагедии?

Александр Геннадьевич Больных , Алексей Валерьевич Исаев , Владислав Олегович Савин , Михаил Борисович Барятинский , Сергей Кремлёв

Военная документалистика и аналитика