Регуляторы

Джим протянул руку. У Кэмми задрожала верхняя губа, но лишь на мгновение. Она справилась с нервами и протянула сыну револьвер Дэвида Карвера. Дэйв взял коробку с патронами, открыл ее. Джим тем временем, повторив манипуляции Джонни, откинул барабан и посмотрел на просвет, дабы убедиться, что гнезда под патроны пусты. “Мы так осторожны, потому что понимаем потенциальные возможности этого револьвера, созданного, чтобы калечить и убивать, — думал Джонни, — но дело не только в этом. Еще мы знаем, на подсознательном уровне, что оружие — это зло. Порождение дьявола. Это чувствуют даже самые верные поклонники оружия”.

Дэйв протянул брату патроны. Джим брал их по одному, заряжая револьвер.

— Действуйте так, словно с вами ваш отец, — наставляла близнецов Кэмми. — Если захочешь что-то сделать, но поймешь, что он этого бы не разрешил, не делай. Понятно?

— Да, мама. — Джим вернул барабан на место и держал теперь револьвер мушкой вниз, положив указательный палец на предохранительную скобу спускового крючка.

Командный тон матери коробил юношей. Она напомнила им офицера из давнего романа Леона Юриса note 45, растолковывающего прописные истины зеленым рекрутам. Мыслями они уже были в лесополосе.

Кэмми повернулась к другому близнецу:

— Дэвид!

— Да, мама.

— Если увидите в лесу людей, незнакомцев, немедленно возвращайтесь назад. Хорошенько это запомните. Не задавайте вопросов, не слушайте их, не приближайтесь к ним.

— Мама, если они будут без оружия… — начал Джим.

— Не задавайте вопросов, не приближайтесь к ним, — повторила она тем же ровным голосом, но интонации подсказали близнецам, что дискуссия окончена.

— А если они увидят копов, миссис Рид? — спросил Брэд. — Полиция может решить, что лучше всего попасть на нашу улицу через лесополосу.

— Безопаснее всего держаться подальше. Копы, если мы на них наткнемся, будут.., нервничать. Нервные копы, как известно, сначала стреляют, а потом думают. Причем стреляют зачастую в ни в чем не повинных людей. Разумеется, не по злому умыслу. Так что лучше держаться подальше и от них. Во избежание несчастных случаев.

— Вы идете с нами, мистер Маринвилл? — спросил Джим.

— Да.

Ни один из близнецов ничего не сказал, но Джонни понравилось облегчение, которое он увидел в их глазах.

Кэмми сурово глянула на Джонни, как бы спрашивая: “Вы закончили? Я могу вернуться к делу?” — а потом продолжила инструктировать сыновей:

— Идите к Андерсон-авеню. Если вам покажется, что там все нормально… — Она запнулась, словно осознав, что такого просто не может быть, затем продолжила:

— ..попросите у кого-нибудь разрешения воспользоваться телефоном и позвоните в полицию. Но если на Андерсон-авеню такая же ситуация, как здесь, если вы увидите, что хоть что-то…

— Не так, — вставил Джонни. Во Вьетнаме у них было много слов, обозначающих то, что она имела в виду, и, как это ни странно, все они вернулись, засветились, словно неоновые вывески в темной комнате. Еще немного, подумал он, и я повяжу себе бандану на лоб.

Кэмми все смотрела на своих мальчиков. Джонни оставалось лишь надеяться, что инструктаж скоро подойдет к концу. Сыновья взирали на мать с уважением (даже со страхом), но большая часть того, что она еще собиралась сказать, влетела бы у них в одно ухо, чтобы тут же вылететь из другого.

— Если вам не понравится то, что вы увидите на Андерсон-авеню, воспользуйтесь коллектором, о котором вы говорили. Доберитесь до Колумбус-Броуд. Оттуда позвоните в полицию. Расскажите, что тут произошло. И даже не думайте о возвращении на Тополиную улицу!

— Но, мама… — вскинулся Джим. Кэмми подняла руку и сжала ему губы. Не причинив боли, но твердо. Джонни без труда представил себе, как она проделывала то же самое десять лет назад, только тогда ей приходилось наклоняться.

— “Но, мама” прибережем для другого раза. На сей раз вы послушаете маму. Доберетесь до безопасного места, позвоните в полицию и останетесь там, пока это безумие не закончится. Понятно?

Близнецы кивнули. Тогда Кэмми убрала руку. Джим смущенно улыбнулся (“сами видите, такая уж у меня мамаша”) и покраснел до ушей. Он прекрасно знал, что спорить бесполезно.

— И будьте осторожны, — закончила она. Что-то мелькнуло в ее глазах. Может, желание поцеловать сыновей или стремление просто побыстрее поставить точку в этом эпизоде. Мелькнуло и исчезло.

— Готовы, мистер Маринвилл? — спросил Дэйв, с завистью глядя на револьвер в руке брата. Джонни решил, что они не пройдут и десятка шагов по тропинке в лесополосе, как Дэйв попросит разрешения немного понести револьвер.

— Одну секунду, — ответил Джонни и присел на корточки перед Ральфи. Ребенок спиной вжался в стену и широко распахнутыми глазами смотрел на Джонни поверх большого пальца, который по-прежнему пребывал у него во рту. На уровне головы Ральфи запах мочи и страха едва не валил с ног.

Джонни достал из кармана фигурку, которую подобрал в коридоре наверху: инопланетянина с большими глазами и хоботом вместо рта, с полоской-гребнем желтых волос на лысой голове — и показал мальчику.

— Ральфи, что это?