Рейдер «Атлантис». Самый результативный корабль германского ВМФ. 1939-1941

На «Тиране» его заметили первыми и сразу включили сирену, чтобы привлечь наше внимание. «Атлантис» моментально превратился в гудящий улей. Матросы бегали, натыкаясь друг на друга, гремели колокола громкого боя, приказы отдавались в полной суматохе, звякал телеграф, передавая сигналы из машинного отделения, – мы все из кожи вон лезли, чтобы обеспечить себе пространство для маневра. Вражеский корабль приближался на большой скорости. Позже мы узнали, что причина такого подозрительного поведения была вполне человеческой – простое любопытство со стороны второго помощника, который в этот момент стоял на вахте. Он решил, что прибыл на рандеву двух однотипных судов, позже, заметив снующие между ними лодки, предположил, что у одного из кораблей барахлит машина.

По мере того как «Атлантис» набирал ход, матросы, висящие в люльках за бортами, торопливо карабкались обратно на борт со своими кистями и ведерками с краской и мчались к боевым постам; одинокий моряк в крошечном ялике отчаянно греб за нами, боясь оказаться брошенным в Индийском океане. «Тирана» с частью экипажа «Атлантиса» на борту тоже двинулась в путь и последовала за нами. На борту противника имелось орудие, и, наблюдая, как возле него суетятся артиллеристы, мы открыли огонь без промедления.

Первый залп угодил на добрых 400 метров мимо цели – мой офицер-артиллерист по-прежнему оставался на борту «Тираны», – но второй накрыл цель, а после третьего появилось пламя, означавшее, что мы не промазали. Вражеские артиллеристы бросали свое орудие, и мы соответственно прекратили огонь; но затем орудие снова направили на нас, нам пришлось ответить огнем. Этого было достаточно. После четвертого залпа мы смогли прекратить огонь. В этот момент враг исчез в пелене дождя, и мы устремились за ним. Видимость снизилась до 200 метров, и в течение десяти минут наши поиски были напрасны. Вдруг завеса дождя внезапно поднялась, и мы увидели лежавшее в дрейфе вражеское судно, не имевшее никакого желания оказывать сопротивление. Несколько минут кряду оба судна неподвижно стояли рядом. Мы не могли двигаться, ожидая, когда абордажная команда на моторном катере причалит к борту вражеского судна. Когда наконец они поднялись на борт, то обнаружили, что это судно под названием «Талейран» плавает под норвежским флагом, имеет водоизмещение 6731 тонна, шкипер капитан Фойн, приписан к пароходной линии Вильгельмсена, зарегистрированного в Осло и построено на верфи в Киле в 1927 году. Из пяти кораблей, что мы захватили, это был третий, построенный в Германии.

«Талейран» направлялся из Фримантла в Кейптаун, где должен был дозаправиться и проследовать дальше в Англию. Груз судна состоял из шерсти, пшеницы, стальных болванок и древесины тикового дерева. Вооружение судна – одно-единственное орудие, и размагничено оно было в Сиднее; это был его первый выход в качестве вооруженного судна. В его цистернах оставалось всего 400 тонн топлива – слишком мало, чтобы доставить его на нашу родину без дозаправки. Экипаж корабля состоял из 36 норвежцев-мужчин и одной женщины, но при этом не испытывал недостатка в рабочих руках. Внешний вид корабля был довольно необычен: корпус окрашен в черный цвет, на носу и корме четко выписано название судна, надстройки и мачты выкрашены в серый цвет. Шкипер сказал, что это сделали для того, чтобы судно не походило на британский корабль. При этом он добавил, что намеревался идти прямым ходом в Норвегию без захода в Англию, о чем экипаж был поставлен в известность. Он рассказал нам о том, как трудно было набирать команду в Австралии, потому что все, кто служил на нейтральных судах, не хотели наниматься на суда, идущие в Англию. Сам он не испытывал подобных трудностей, поскольку экипаж его поддержал.

Капитан Фойн узнал в Австралии об исчезновении «Тираны» и «Багдада». Он утверждал, что, по предположениям австралийцев, «Тирана» скрылась в водах Итальянского Сомали или Мадагаскара, а германский рейдер находился где-то в районе экватора. Когда Фойн ступил на борт «Атлантиса», его тепло приветствовал коллега с «Тираны».

– Что, Гундерсен, – закричал Фойн, хлопнув товарища по спине, – ты по-прежнему боишься пересекать Индийский океан? Ты ведь так говорил в Мельбурне.

– Разве я это говорил?

– Да, говорил, и я это слышал.

Капитан Гундерсен некоторое время помолчал, потом прямо посмотрел Фойну в глаза, и оба расхохотались.

– Похоже, – выдохнул Фойн, – что шкиперы компании Вильгельмсена в Мельбурне наслаждаются обществом одних и тех же дам.

Из этих и других реплик я уяснил, что фирма «Тонсберг и Вильгельмсен», должно быть, семейное предприятие. Так что мы наблюдали встречу двух друзей, служащих в одной пароходной компании, включая друзей и родственников, двух братьев, которые не видели друг друга много лет, и даже отца и сына – рулевого и корабельного плотника.