Читаем Рейнеке-лис полностью

Не вижу я с ее стороны благодарности и за свою бескорыстную помощь. Я не издевался над ней, а хотел выручить: пытался поднять и вытащить ее из воды, но она оказалась чересчур грузной. За этим занятием меня и застал Изергим. Он действительно шел берегом - увидел, как я хлопочу возле Гирмунды, начал кричать и злобно ругаться. Признаться, я даже испугался и подумал про себя: "Спасайся, Рейнеке, покуда не поздно! Помни: беглец не мертвец!" И по-моему, я рассудил весьма мудро: он меня разорвал бы в клочья.

Волк всегда был злобным, таким он и остался. Можете спросить об этом его супругу...

Тут Гирмунда, не выдержав, вскочила со своего места.

- Вся ваша жизнь, все ваши поступки,- с презрением сказала она повеселевшему Рейнеке,- это сплошь плутни, коварство и пакости! Жестоко поплатится тот, кто вам поверит. Вы же знаменитый обманщик!

Взять хотя бы такой случай со мной: над колодцем висели два ведра. В одно из них - уж не знаю, право, зачем - уселись вы и спустились вниз.

Однако подняться оттуда обратно вам уже не удалось. Как вы там хныкали, как скулили! Утром я проходила мимо и удивилась.

"Как это,- спрашиваю,- занесло вас в колодец?"

А вы мне оттуда кричите:

"Милая кумушка! Как вы кстати! Я приготовил здесь для вас угощение.

Садитесь во второе ведро и живо спускайтесь! Рыбы тут уйма!"

Я дала себя одурачить, влезла во второе ведро, и оно сразу пошло вниз.

Я в нем спускаюсь, а вы в своем ведре поднимаетесь мне навстречу. "Как это так, Рейнеке?" - спросила я в изумлении. А вы мне ехидно ответили: "Вверх и вниз - так уж оно в мире ведется, так получилось и с нами. Один понижается, другой возвышается - все зависит от личных качеств". Тут вы выскочили, из ведра и убежали, а я, убитая горем, весь день просидела в колодце и спаслась только под вечер. Но сколько побоев я перенесла!

К колодцу подошли крестьяне, и кто-то из них заметил меня. "Погляди-ка, в ведерке сидит наш старый враг, губитель овец!" - закричал он. "Тащи его наверх!-отозвался другой. - Уж я угощу его по заслугам! Разочтемся с ним за наших ягняток!" Как они встретили меня, и вспомнить страшно! Сколько ударов тут на меня обрушилось! Я едва уцелела!..

- Вдумайтесь в эту историю, - ответил ей Рейнеке с бессердечной ухмылкой,- и вам станет ясно, что побои пошли нам на пользу. Правда, лично я предпочитаю обходиться без них. Дело обстояло так, что кто-нибудь из нас двоих был бы неизбежно избит, поскольку мы не могли выбраться одновременно.

Этот урок вам стоит запомнить: впредь не будьте такой легковерной!

Волк злобно щелкнул зубами:

- К чему еще доказательства? Никто не пакостил мне больше, чем этот негодяй! Я забыл вам еще рассказать, как однажды в Саксонии он завлек меня к обезьянам. По его наущению я влез там в какую-то пещеру, будь она проклята!

И если бы я в ней замешкался, то остался бы без глаз и ушей. Лис уверил меня, что я встречусь с его тетушкой - так он называл страшилище обезьяну, хозяйку пещеры. О, этот плут хорошо знал, что меня ждет, и был очень раздосадован, когда я спасся!

- Изергим что-то путает, должно быть, он немного тронулся,- заявил тут Рейнеке, сделав легкий поклон господам придворным.- Уда если он взялся рассказывать об этой истории, то пусть бы рассказывал точно. А дело обстояло так.

Два с половиной года тому назад он собрался в Саксонию, чтобы развлечься и повеселиться. Я также отправился с ним. Это правда, а все остальное - глупая выдумка. В пещере жили не обезьяны, а какие-то гнусные обезьяньи выродки. И никакие они мне не родственники. Мартын-обезьянка и госпожа Рюкенау действительно доводятся мне дядей и тетей. Этим родством я горжусь. Мой дядя Мартын - весьма почтенный юрист. А этих пещерных тварей Изергим приписал мне в родство только в насмешку. Если хозяйка пещеры на кого и похожа, то разве что на дьявола из преисподней. Правда, я величал ту мерзкую старуху тетушкой, но знал, что делал: как говорится, хоть и было мне тошно, зато угостили роскошно. Впрочем, я желаю ей сдохнуть, старой ведьме!

Так вот однажды мы свернули с дороги, чтобы обойти гору, и увидели глубокую, мрачную пещеру. Изергим, как всегда, был голоден и зол. Кто же когда-нибудь видел волка сытым и довольным? Я сказал ему, что в этой пещере можно найти достаточно оды и, надеюсь, се обитатели охотно с нами поделятся.

"Милый племянничек,- возразил мне Изергим,- лучше я подожду вас под деревом: вы хитрее меня и легче завяжете с ними знакомство. А если предложат поесть, вы меня позовете". Одним словом, бездельник не пожелал сам рисковать и решил выждать, чем закончится мой визит в пещеру.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Тайная слава
Тайная слава

«Где-то существует совершенно иной мир, и его язык именуется поэзией», — писал Артур Мейчен (1863–1947) в одном из последних эссе, словно формулируя свое творческое кредо, ибо все произведения этого английского писателя проникнуты неизбывной ностальгией по иной реальности, принципиально несовместимой с современной материалистической цивилизацией. Со всей очевидностью свидетельствуя о полярной противоположности этих двух миров, настоящий том, в который вошли никогда раньше не публиковавшиеся на русском языке (за исключением «Трех самозванцев») повести и романы, является логическим продолжением изданного ранее в коллекции «Гримуар» сборника избранных произведений писателя «Сад Аваллона». Сразу оговоримся, редакция ставила своей целью представить А. Мейчена прежде всего как писателя-адепта, с 1889 г. инициированного в Храм Исиды-Урании Герметического ордена Золотой Зари, этим обстоятельством и продиктованы особенности данного состава, в основу которого положен отнюдь не хронологический принцип. Всегда черпавший вдохновение в традиционных кельтских культах, валлийских апокрифических преданиях и средневековой христианской мистике, А. Мейчен в своем творчестве столь последовательно воплощал герметическую орденскую символику Золотой Зари, что многих современников это приводило в недоумение, а «широкая читательская аудитория», шокированная странными произведениями, в которых слишком явственно слышны отголоски мрачных друидических ритуалов и проникнутых гностическим духом доктрин, считала их автора «непристойно мятежным». Впрочем, А. Мейчен, чье творчество являлось, по существу, тайным восстанием против современного мира, и не скрывал, что «вечный поиск неизведанного, изначально присущая человеку страсть, уводящая в бесконечность» заставляет его чувствовать себя в обществе «благоразумных» обывателей изгоем, одиноким странником, который «поднимает глаза к небу, напрягает зрение и вглядывается через океаны в поисках счастливых легендарных островов, в поисках Аваллона, где никогда не заходит солнце».

Артур Ллевелин Мэйчен

Классическая проза