Реинкарнация

— Народ, то у нас в основном здоровый, редко кто болеет чем серьёзным. Климат такой, что ли… Ну, Вы наверняка слышали. Да и, народу, то осталось… Так, что ни в чём таком особенном ни больница мною возглавляемая… Ни тем более — я, не нуждаемся. Брат Ваш немного помог, царство ему Небесное…

Вот, те на! Ёжик то, оказывается, птица гордая!

— Вы и, так — много кому помогаете. Наркозависимым, например…

Однако, надо ближе к телу:

— Видите ли, Семён Валентинович, я много кому помогаю, но вышло так, что надо и мне помочь — а, помочь мне ни наркозависимые не могут, ни кто-либо другой… А, Вы можете. Ну, так уж получилось!

— А вот, оно в чём дело! Ну и, чем же я Вам могу помочь? Надеюсь, не заболели?

Блин, приходилось, чуть ли, не на ходу сочинять. Поначалу, я хотел тупо дать ему денег на какое-нибудь продвинутое медицинское оборудование…

— Дело касается семейной тайны. Поклянитесь, что будете хранить тайну, что я Вам доверю…

— Эвон, даже как! Ну, если это не противоречит моим принципам и не нарушает закон — то клянусь.

Надо сделать паузу. Подумать… Уроки Мозгаклюя могут пригодиться. Жалко, его самого нет.

— …Дело в том, что моя двоюродная сестра… Со стороны матери, попала в тоталитарную секту… Только, я прошу Вас, ни кому про это ни слова! Если, это узнают папарацци… Вы, же должны понимать!

— Я понимаю, понимаю… Продолжайте!

— Лет семь про неё ничего не было слышно. Думали уже, что её нет в живых. И, вот только что, буквально, она откуда-то является, подсовывает мне своего больного ребёнка и, со словами: «Позаботься о нём», исчезает снова!

— Насколько болен ребёнок?

— По-моему, серьёзно. Думаю, воспаление лёгких в запущенной форме… Вы можете лечить детей?

— Шутить изволите, я же педиатр! Заведовал соответствующим отделением почти всю жизнь. Главврачом третий год, как назначили — больше некого, все разбежались…

— Только максимально секретно! Если понаедут репортёры — Вам тоже, мало не покажется… В больнице есть отдельный бокс?

— Да есть и, не один. Даже, есть отдельный свободный корпус… Сейчас очень мало больных.

— У Вас есть какая-нибудь надёжная медсестра? Умеющая держать язык за плечами?

Айболит подумал.

— С этим похуже… Вы, что? Женщин не знаете? Вам придётся материально заинтересовать, чтобы, она держала язык за плечами… Хм… Извиняюсь — за зубами!

— Заинтересую! Двести тысяч рублей сейчас и, столько же ещё, через год — если, никаких слухов не будет.

— Ха-ха-ха! Это Вы, оригинально — может подействовать…

— Когда всё будет готово, чтоб я привёз?

— Да, через час. Позвоню, вот только…

— Я тогда побежал за ребёнком. Куда подъезжать?

— К приёмному покою не надо — раз Вы так о конспирации печётесь… Сразу подъезжайте вон к тому зданию. …Видите? Это пустующий инфекционный корпус. Я распоряжусь, что бы Вашу машину на территорию пропустили.

…Айболит встречал нас с Ваней на крыльце. С ним была пожилая, полная медсестра с очень добрым лицом. Только мельком взглянув на ребёнка, Семён Валентинович, чуть ли не затопал ногами и зло заорал — весь багрово покраснев и вытаращив на меня глаза:

— Вы должны были срочно везти его в больницу, а не ехать со мной договариваться! Почему «скорую» не вызвали?! Если мальчик умрёт, я лично засужу Вас, несмотря на все Ваши деньги и связи!

— Ну, я же не врач, откуда мне было знать…

Когда я отнёс Ваню в отдельную изолированную палату — бокс, Айболит мне прошипел:

— Всё, свободны! И, советую заехать в церковь, поставить за его здравие свечку. И, в грехах заодно покаяться.

И, медсестре:

— Кузьминична, тащи две системы…

Я уходил, сопровождаемый диалогом:

— Семён Валентинович, Вы только посмотрите, во что одет мальчик! …Это, что? Дерюга?! Да, у него чесотка!! Ой, Боже ж, ты мой! Это, же… ВШИ!!!

— Кузьминична, ты оглохла? Бегом две системы! И, кислород! Вшей, что ли ни разу не видела…

— А, где бы я их видела?!

Вот же история, а! Попал, как хрен в рукомойник! Несмотря ни на что, откуда-то появилась твёрдая уверенность, что Айболит Ваню выходит и, оттого настроение немного улучшилось. Пока насчёт здоровья ребёнка непонятно, не стоит отправляться в прошлое. Сказать его родителям нечего… Пока потуссуемся в настоящем. На перекрёстке, ведущем от Храма к Замку, как раз строители — под руководством лично самого Бугра, вели монтаж бетонных блоков «блок-поста». Я остановился и, невольно, залюбовался: работа шла ловко и споро. Бугор был мужик здоровый, весьма брутальный и, со своеобразным чувством юмора. Любо-дорого было видеть, как по его полуслову-полумату, тёртые жизнью мужики срывались с места, как наскипидаренные. Сильно напоминал мне моего отца — не внешностью, конечно. Люди одной профессии, чем-то неуловимым, друг на друга похожи. Отец, правда, выражался поинтеллигентнее… Ага! Много я его на стройке видел!

Во время перекура подошёл:

— Здорово, Бугор!

— Здорово, Начальник! Как видишь, работа кипит, готовь новый заказ! Хочешь, мы тебе линию Маннергейма вокруг Замка забубеним? Ха-ха-ха!

— Очень, блин, смешно! Ты, это… Соблагоизволи со мной сегодня пообедать, приглашаю. Там и, поговорим. И, о «линиях» и, о кругляшках тоже…