Рейтар

Юрий поднял протез и попробовал сжать кулак. Согнулись лишь указательный и большой пальцы, остальные даже не дернулись.

– Пока сойдет, – махнула Кира, перевешивая автомат из-за спины обратно на грудь.

– Спасибо. Идем, пока все спокойно.

До здания управления можно было добраться по проспекту, но они решили двигаться дворами и переулками. На одном перекрестке заметили небольшой фургон со значком санитарной помощи, возле него в ряд лежало три мертвеца в комбинезонах с красными крестами. Судя по позам и ранениям, их поставили лицом к машине и расстреляли.

«Пирамида» выросла перед ними сразу после длинного модульного дома, во дворе которого вповалку лежала целая семья. Здание управы, собранное из четырех модулей колониального звездолета, представляло собой полностью автономный форт, вырабатывающий энергию для всего поселка, синтезирующий еду, воду и кислород. Над «пирамидой» торчал шпиль антенны дальней связи, на стенах, под козырьками, виднелись закрытые оружейные бойницы.

У главного входа, на стене, висел большой баннер с крупной надписью: «Вход запрещен! Карантин!», однако шлюзовые двери оказались распахнуты настежь, приглашая прямиком в небольшой холл с центральной лестницей и двумя подъемниками.

Под правым глазом вдруг заморгал сканер частот. Юрий взглядом вызвал меню – рация шлема поймала сигнал на местной волне, должно быть про него говорил Джаббар перед нападением. Сигнал действительно содержал в себе символы древней, но все еще актуальной азбуки Морзе, которые рация преобразовала в короткое послание: «Все мертвы, не верьте АДИ». На запрос Гарина на этой же частоте никто не ответил и вещание не прервалось, должно быть радиостанция работала в автономном режиме.

– Все узлы управления находятся на верхних этажах, – сказал Юрий, снизу вверх оглядывая здание.

– Не похоже, чтобы здесь кто-то живой остался, – Кира повернулась вокруг своей оси, осматриваясь. – Доно, колония мертва. А те, что на нас напали, похоже просто тронулись умом.

– Ну, пришли уже, – Гарин и сам теперь не знал что хочет обнаружить в здании управления. – Давай поднимемся.

– Как скажешь, доно.

Их шаги отдавались в пустых помещениях гулким эхом. На удивление здесь практически не было мертвецов, лишь в коридоре второго этажа лицом вниз лежал труп мужчины в костюме биологической защиты и с рваной дырой от крупного калибра в спине.

Ни в лабораторном отсеке, ни в экологическом секторе, ни в архиве. Дверь в генераторную оказалась аккуратно срезана, сам генератор – практически вечный колонизаторский «куб» – работал в экономичном режиме.

Единственное место, куда попасть не удалось, был узел связи. Гермостворки оказались плотно захлопнуты и, судя по вмятинам и черным полосам от резаков, так никому и не поддались. Юрий постучал в толстую сталь дверей прикладом, но больше для собственного успокоения.

– Все, доно, – Кира провесила руки на автомат. – Как ты сказал? «Что могли».

Гарин с сожалением вздохнул. Аоки, как и Джаббар, оказались правы, поход в управление не дал.

– Хорошо, уходим.

Юрий еще раз похлопал ладонью по толстой гермостворке. Занес ногу над лестницей.

И застыл, вслушиваясь.

– Ты чего, доно?

Гарин поставил ногу на место и поднял голову, осматривая углы под потолком. Сказал тихо:

– Радиосигнал прекратился.

И указал пальцем на еле заметный глазок видеонаблюдения.

Стальные двери дрогнули с со скрипом начали разъезжаться. Юрий и Кира одновременно подняли оружия, целясь в расширяющуюся щель.

– Входите, – раздался слабый женский голос. – Я одна.

Гарин первый переступил порог, поводя дулом автомата из стороны в сторону. Под подошвами хрустели осколки битого стекла и пластика, прямо напротив входа, друг на друге, громоздились стулья, вешалки и какие-то металлические стойки – кто-то не очень умело пытался соорудить баррикаду. Бледные лампы еле освещали небольшую полукруглую комнату, разноцветными точками мерцали в темноте кнопки на оборудовании.

– Сюда, – качнулось высокое кресло перед изогнутым информационным экраном. – Только шлемы не снимайте.

В высоком операторском кресле сидела маленькая чернокожая молодая женщина в сером комбинезоне с нашивкой «Андерсон» на груди. Ее тонкие руки, высокие скулы и кожу на границе волос покрывали болезненно-алые пятна, на груди темнели плохо затертые капли крови. Несмотря на свое состояние, женщина держалась прямо, ее глаза внимательно следили за всеми движениями контракторов, а правая рука сжимала рукоять короткоствольного автоматического пистолета.

– Офицер безопасности колонии «Овод» Сигрид Андерсон, – хрипло представилась она. – А вы?

– Имперский рейтарский отряд корвета «Полынь», – ответил Юрий через внешние динамики. – Командир мобильной группы Юрий Гарин.

– Рейтары? – горько усмехнулась. – Не спасатели?

– Нет, – Юрий примагнитил автомат к грудной кирасе, присел рядом с Сигрид. – Разведка. Нас послали узнать, что здесь произошло.

Андерсон убрала руку с пистолета – сразу стало видно, насколько женщина ослабла – откинула голову на спинку кресла и прикрыла глаза.