Река Джима

— Я помню. И это еще одна причина, почему я не могу уйти. Я в долгу перед ней.

Хью подавил улыбку.

— Тебя припугнули, но не спугнули?

Донован покачал головой.

— Мы все устали. Сейчас глубокая ночь — а ночи на Даме необычайно долгие. Давайте выспимся, и утром… — Он не сказал, что могло принести с собой утро.

Все разбрелись по номерам. Донован обернулся, чтобы закрыть дверь, и увидел, что Грейстрок стоит в его комнате. Он покачал пальцем.

— На две вахты, да?

— Я неотступно следую за тобой.

— Ты знаешь, что это. Поэтому давай с этим покончим.

Гончий прошел к рабочему столу и умостился в кресле, махнув Доновану на кресло для чтения в углу.

— Она не понимает, — сказал Грейстрок, когда человек со шрамами тоже сел. — Она не знает, насколько опасно дело.

— Именно молодые ловят скользящую змею.

Грейстрок наклонил голову.

— Перестань вести себя как загадочный терранин.

— Терранская пословица. Молодые совершают опасные поступки в своей невинности.

— Итак, какое у нас оправдание? Забудь. Это больше не просто вынюхивание у Лафронтеры. Не просто случайное везение в диких переселенческих мирах и проживание в дорогих отелях за счет Своры. Это больше не хренова шутка!

— Она понимает.

— Ты думаешь? Здесь рыщет агент Названных. Это не банда ’лунской деревенщины. Это… да судьба его подери! Она ведь ее дочь!

— Тогда, возможно, ты понимаешь, почему она не сдается.

Грейстрок собирался что-то сказать, но передумал и скрестил руки.

— Когда я вспоминаю то, что случилось двадцать лет назад…

Его глаза загорелись при виде голограммы на зеркале туалетного столика.

— Что ж… — Гончий помолчал. — Ты останешься с ней?

— Я пообещал Зорбе.

— Нет, это он пообещал тебе. Я знаю его методы. Но я не хочу, чтобы ты помогал лишь потому, что под угрозой твоя шкура. Такой человек, скорее всего, испарится, как только сочтет, что для него это безопаснее. И что тогда ждет ее?

— Есть и другие, — сказал Донован, — которые не могут бросить ее оттого, что не помогли первыми.

На невзрачном лице Гончего вспыхнул гнев.

— Она пришла к тебе, — произнес он.

И Донован задался вопросом, что же стало причиной гнева — его насмешка или ее выбор.

— Не волнуйся, Гончий, — сказал Донован. — Все зависит от того, как решат боги.

— Боги, — бросил Грейстрок, — просто деспотичны. Но за богами стоит судьба, а вот она смертоносна.

— Как она могла прийти к тебе или к Призраку за помощью? Она нуждалась в ком-то… необремененном.

Грейстрок фыркнул, подумал, достал из кармана накопитель и бросил его Доновану. Человек со шрамами поймал устройство, посмотрел на него, затем на Грейстрока.

— Здесь один из моих личных кодов, — объяснил Гончий. — Если я тебе понадоблюсь, зашифруй сообщение с помощью этого устройства и отправь в Свору. Они передадут его мне по Кругу, где бы я ни был. Мы с Ринти прибудем так быстро, как только сможем.

Донован ничего не сказал, но лишь посмотрел на Гончего. Грейстрок отвел взгляд.

— Мы скоро отправляемся на Юберг. На задание.

— Это была не уловка?

— Нет. Наши пути действительно пересеклись.

Донован изучил карманный накопитель, повертев его между пальцами. Потом резко сжал в кулаке.

— Зачем?

— А ты как думаешь? — Грейстрок кивнул на голограмму. — Двадцать лет назад мы четверо были партнерами. Ты мне не нравишься, а я не нравлюсь тебе. Прошу, избавь меня от своих льстивых терранских оправданий. Но тебя и Ринти связывали обязательства, а теперь они появились и у меня с ним. И все мы связаны с ней, конечно же. Но между тобой и мной звено отсутствует. Просто ответь мне. Скажи, что не бросишь ее.

Теперь наступил черед Донована гневаться.

— Думаешь, я так поступлю?

Молчание Грейстрока было красноречивее всяких слов.

Наконец Донован махнул рукой, и Фудир ответил:

— Нет, сахб. Я не поступать так.

— Потому что если поступишь…

— Да, я знаю. Ты будешь защищать М'eарану до последней капли моей крови. Моя борода горит, а ты греешь руки у жара.

Грейстрок опустил руки и рывком поднялся.

— Я думал, что, возможно, я… Но нет, мне хватило одного взгляда на нее. По крайней мере, в одном мы согласились. Мы оба хотели бы, чтобы с ней отправился кто-то другой.

Донован принялся тянуть время.

— Разве может нам встретиться что-то опаснее Арфалуна? Бангтоп, Сигги О’Хара, другие миры… Я умею бронировать места на маршрутных лайнерах и номера в отелях. А когда мы достигнем Хита и след угаснет, возможно, она сдастся.

Грейстрок хотел что-то сказать, но только пожал плечами и отвернулся.

Когда дверь закрылась, Донован еще долго сидел в кресле, уставясь в пустоту, и вертел в руке карманный накопитель Грейстрока. Он взглянул на голограмму, заметил, что она немного сдвинута, и задался вопросом, кто ее трогал — Грейстрок или Хью.

— Я становлюсь тростником в отжимном прессе, — сказал он самому себе, процитировав пословицу своего народа, — и соломинкой на морских волнах.