Река Хронос

Пока автобус долго стоял в Алуште и пассажиры шумно и жадно ели горячие чебуреки, Андрей чуть было не решился нанять извозчика и вернуться в Ялту. Он взялся за ручку чемодана и тут понял, что не знает адреса Лидочки. Не бродить же всю ночь по городу? А если он встретит отчима или Глашу? Ведь Ялта — маленький городок, и все там на виду. К тому же теперь, по прошествии времени, Андрей все больше убеждал себя, что появление Лидочки на площади — совпадение, а ее жест — удивление по поводу того, что она так неожиданно увидела Андрея.

Только уже поздно вечером на последней остановке перед Симферополем, пока шоффэр заливал воду в радиатор автобуса, Андрей спустился вниз, к фонарю, что горел у придорожного ресторанчика, и при свете его прочел записку отчима. Записка была короткой. Конечно же, отчим написал ее вчера.

Дорогой Андрей!

Как мы и договаривались, даю тебе денег на дорогу до Москвы. Со счета в Коммерческом банке ты будешь получать ежемесячное пособие. Надеюсь, его хватит на скромный образ жизни. Жду тебя на рождественские каникулы.

Сергей.

* * *

Еще через месяц, уже став студентом университета и снимая комнату в небольшой квартире вдовы Глаголевой на Сретенке, Андрей получил очередное письмо от тети. В него был вложен другой небольшой конверт. Конверт был адресован Андрею Берестову в Симферополь, на Глухой переулок. В тот день Андрей спешил к одному из новых приятелей, на встречу эсдеков, к которым он уже почти примкнул, ибо под влиянием своего однокурсника Погоняйло уверовал в величие Карла Маркса. Он разорвал конверт, ничего не подозревая и даже не затруднив себя размышлением, от кого могло бы прийти письмо.

Дорогой Андрюша!

— начиналось оно. Почерк был крупный, округлый, мягкий, с легким правильным нажимом. —