Река времени

Вскоре после защиты Элиашберг вместе с Юрой Бычковым и Ильей Привороцким начали преподавать на Физтехе. Добраться из Черноголовки в Долгопрудный к девяти утра, к началу занятий, – настоящая проблема. И наши профессора решали ее, делая промежуточный шаг. Занятия на Физтехе были по субботам, и они проводили ночь с пятницы на субботу в гостинице «Москва», расположенной в центре столицы. В те времена это был самый престижный отель, где останавливались в основном крупные партийные работники, секретари обкомов, члены ЦК, приезжавшие в Москву из провинций. В пятницу вечером они разъезжались по своим городам и весям, в гостинице освобождалось много комнат и падали цены. Элиашберг с друзьями обычно останавливались в трехкомнатных номерах люкс. Одна из комнат представляла собой кабинет с огромным письменным столом, на котором стояло несколько телефонных аппаратов разного цвета. Проверка показывала, что все телефоны были на один номер. Администрация отеля заботилась о том, чтобы их постоянные клиенты чувствовали себя в привычной обстановке. Наши друзья проводили там веселые вечера.

Сима был удивительно светлым и добрым человеком. Общение с ним оставляло какое-то чувство мудрой благожелательности и в то же время достоинства, к которому невольно приобщались собеседники. Тут не надо было настраивать душу на любовь, как пел Окуджава, она сама на нее настраивалась. Помнится, однажды он рассказывал нам о тех временах, когда после окончания университета его направили работать на завод «Красный химик». Он в общем-то не очень был там и нужен, это была своего рода «ссылка», типичная для шедшей полным ходом в начале 50-х кампании гонений на «космополитов». В какой-то момент на производстве возникли некие технологические трудности, и Сима, пораскинув умом, понял, что нужно сделать. Он пошел в радиомагазин, купил на свои деньги необходимые детали и сделал своими руками нужный узел, после чего все в цеху пошло как по маслу. Услышав эту историю, Симина жена Лида удивленно спросила:

– Симочка, как же так, почему же ты затрудняешься, когда надо включить мобильный телефон, компьютер или проигрыватель??

В ответ прозвучало:

– Я специалист не в этом…

Не избежал подобной «ссылки» и младший брат Герасима Матвеевича Яков Элиашберг. Его по окончании Ленинградского университета направили работать в Сыктывкар. По возвращении он работал в Ленинградской Стекловке. Сима рассказывал, что, когда Якова пригласили сделать доклад на международном математическом конгрессе и директор института Людвиг Фаддеев не выпустил его за границу, разразился скандал. Все участники конгресса ходили с пришпиленными на груди листочками бумаги с надписью «Выпустите Якова Элиашберга». Через некоторое время он уехал, а позднее стал лауреатом премии Крафорда Шведской королевской академии – одной из высших премий по математике. Братья Элиашберги напоминают мне двух других братьев, Яна и Ника Тинбергенов, один из которых нобелевский лауреат по экономике, другой – нобелевский лауреат по физиологии и медицине. Когда кого-то из них спросили, что это, наверное, гены, он ответил:

– Ну что вы! Это простое совпадение…

Сима бережно и заботливо относился к окружающим и в то же время был довольно беспечен в отношении собственной персоны. Каждое 8 Марта он покупал много цветов, складывал их в корзину и навещал знакомых женщин, создавая радость и хорошее настроение.

Когда он приходил к нам домой, наш пес Джим всегда радостно встречал его и даже делился своими горестями, протягивал Симе свои больные лапы, явно понимая, что найдет у него сочувствие. К иным приходящим к нам людям Джим относился индифферентно, а некоторых даже сопровождал, грозно рыча, не давая прикоснуться ни к одному предмету в квартире.

В человеке уживается многое, в Симе уживалось только хорошее.

С его уходом в нашем мире стало заметно меньше доброты.

Осколки памяти

Хорошие воспоминания – точно река, в которую хочется и можно входить и дважды, и трижды, и многажды. Только – чуть выше по течению.

Из писем брата Сашки

Гагарин

12 апреля 1961 года Юрий Гагарин полетел в космос и благополучно вернулся на Землю, а через пару дней была объявлена торжественная встреча в Москве.

Я учился в девятом классе, и мы, понятное дело, сбежали с уроков. Как это так, все будут встречать героя, а мы будем сидеть за партами? И дружно пошли в центр. На Красную площадь нас, разумеется, не пустили, и мы оказались на Манежной, постепенно заполнявшейся прибывающими радостными москвичами. Это был какой-то пик народного ликования, всеобщей радости, гордости за страну, за нас самих…