Реки Вавилона

Давид Бекер следовал за «Лиром», снизившись до высоты сто метров над поверхностью воды. Береговая линия Синайского полуострова приближалась очень быстро, и вскоре они пересекли ее. Для лучшего визуального наблюдения Бекер опустил нос самолета. Внизу огромным пятном раскинулась пустыня, и «Конкорд» испытывал сильное воздействие потоков восходящего воздуха. Бекер не знал, что задумал Риш, однако он не сомневался в том, что этот человек сумасшедший. «Лиром» было относительно легко управлять в условиях турбулентности на малой высоте полета, но Бекеру приходилось прилагать все усилия, чтобы удерживать громадный «Конкорд». Скорость его сейчас была всего двести пятьдесят узлов, и Бекер понимал, что, если скорость уменьшится еще хоть на немного, «Конкорд» завалится на крыло. Однако «Лир», похоже, не интересовала подобная проблема. Маленький самолет часто слегка изменял курс и высоту, а Бекеру было очень сложно четко следовать за ним. Он пришел к выводу, что пилот «Лира» недостаточно опытен. Бекер уже выпустил закрылки для повышения устойчивости самолета, постоянно регулировал газ, а Кан перекачал топливо в центральный бак № 10 в попытке поддерживать равновесие лайнера.

Бекер вцепился в штурвал, во рту у него пересохло, сердце бешено колотилось. Справа находился Суэцкий канал, внизу — пролив Митла, а впереди рельеф земли быстро поднимался. Указатель высоты над уровнем моря показывал триста тридцать метров, или тысячу сто футов, но Бекер видел, что летит на высоте не более ста метров на землей, на той же высоте, на которой пересек побережье. В отдалении смутно маячили вершины южной Синайской гряды, и Бекер знал, что ее высота восемьсот метров. Интересно, понимает ли пилот «Лира», что надо уже набирать высоту, если не хочешь врезаться в горы.

Гесс посмотрел на Бекера.

— Давид, этот парень собирается нас угробить.

Бекер увеличил звук радиоприемника, но услышал только шумы помех.

— Сукин сын! — закричал он в микрофон. — Риш! «Лир»! Мы не можем лететь на этой высоте! Ты самый тупой сукин сын, который когда-либо садился в кресло пилота! — Шумы помех не прекращались, и Бекер уменьшил звук. — Сволочь!

— Капитан, — подал голос со своего места бортинженер Питер Кан, — мы сжигаем пятьсот восемьдесят пять килограмм топлива в минуту.

— На сколько нам еще хватит топлива?

— Меньше чем на два с половиной часа.

Бекер взглянул на свои часы: начало пятого. Если Риш, как это уже было когда-то, намерен угнать самолет в Уганду, то туда они не долетят.

— Если бы я знал, куда этот ублюдок тащит нас, то было бы ясно, стоит ли нам дрожать от страха. — Бекер выругался по поводу своей несчастной судьбы. Ведь ему оставалось всего два взлета и три посадки. А сейчас, похоже, будет всего одна посадка и больше ни одного взлета.

«Лир» неожиданно свернул влево. Бекер повторил маневр, но у него не вышло такого плавного поворота, как у «Лира», и «Конкорд» снесло вправо. Бекер быстро скорректировал курс и пристроился в хвост «Лиру». Он попросил Кана передать ему бинокль и посмотрел на «Лир», находившийся сейчас в тысяче метров впереди «Конкорда». Ему было четко видно заднее стекло кабины самолета, сквозь которое кто-то тоже наблюдал за ним в бинокль.

— Сукины дети. — Бекер опустил бинокль. Внезапно он почувствовал спокойствие и уверенность, которых давно уже не испытывал. Может, такое чувство появляется тогда, когда знаешь, что все кончено?

Хоснер, сидевший на откидном кресле, поднял голову.

— Какова вероятность того, что наши люди видят нас на экранах радаров?

Гесс оглянулся через плечо.

— На такой высоте подобная вероятность почти равна нулю. На борту «Хокая» имеется компьютерная система, отличающая цели от складок местности, но мы уже некоторое время летим над территорией Египта, и я не думаю, что он продолжает следовать за нами.

— А как насчет египтян?

Гесс покачал головой.

— Египетские радары направлены на восток, в сторону границ Израиля. Возможно, нас видят с земли визуально, но к тому времени, как египтяне разберутся в происходящей чертовщине, мы уже будем над Красным морем, если, конечно, сохраним этот курс. Они не смогут помочь нам, даже если захотят. Правильно?

— Я думаю о предложении Ласкова сбить «Лир» ракетой, — проговорил Хоснер. — Может, согласиться на это предложение, если только он все еще видит нас на своих радарах?

С трудом сохраняя устойчивость самолета, Бекер ответил:

— Если только он видит нас на своих радарах и если мы продержимся в воздухе до наступления сумерек, то я, пожалуй, соглашусь на это. Но днем слишком легко заметить след газов от ракеты. Сигналы электронного взрывателя опередят ракеты. — Бекер давил на педали рулей направления, а хвост «Конкорда» бросало из стороны в сторону. — И, кроме того, мы чертовски близко находимся от «Лира». А на экране радара наши отметки, наверное, вообще слились в одну, так что будет очень и очень трудно сбить его, а не нас.

Хоснер поднялся.

— Пойду взгляну на герметическую перегородку.