Реки Вавилона

— Вы подготовили плодородную почву, на которой должен был взрасти мир. — Премьер-министр был фермером и любил подобные метафоры. — Но мы еще посадим семена мира. Следите за почвой, чтобы она была готова к этому. Однако если появится необходимость, то перепашите ее с солью… — Он замолчал. Линия была открытой, и уж, по крайней мере, ФБР и ЦРУ прослушивали ее. Но премьер-министр и хотел, чтобы они, да и все остальные услышали его слова. — Тогда мы перепашем ее с солью, и она станет мертвой на десятилетие. — Он положил трубку.

Премьер-министр повернулся к генералу Хару.

— Через несколько минут в Госдепартаменте США прослушают запись этого разговора, так что надо ждать от них звонка. А пока давайте выпьем кофе.

Они подошли к кофейному бару и налили себе кофе. На прилавке стопкой лежали иностранные и местные газеты, все раскрытые на первой странице, где была помещена фотография «Конкорда» с опознавательными знаками «Эль Аль». Премьер-министр узнал эту старую рекламную фотографию, разосланную в газеты по случаю первого рейса «Конкорда 01». Все газеты пестрели заголовками на разных языках на одну и ту же тему. Премьер-министр с любопытством просмотрел некоторые из них.

— Иногда мне кажется, что мы очень одиноки на этой большой планете. А иногда, что люди проявляют о нас заботу.

Генерал Хар опустил голову, разглядывая свой кофе. Он никогда не верил в мирную конференцию, пока о ней велись только разговоры. Но сейчас он видел, как искренне верили в нее другие люди, и испытывал некоторое чувство вины за свои подозрения, что по какой-то причине — незначительной конечно — она будет сорвана. Генерал поднял голову и посмотрел на премьер-министра.

— Мой опыт военного говорит, что люди начинают думать о мире только в последнюю минуту. Но к этому моменту зачастую уже невозможно изменить ход событий.

— А какое, но вашему мнению, сейчас время на наших часах, генерал?

— Не могу сказать, сэр. Все дело в том, чтобы правильно определить последнюю минуту. Никогда не знаешь, что до нее осталось пятнадцать минут, а понимаешь, что она прошла, только спустя пять минут.

Снова подошел помощник с телефонным аппаратом и обратился к премьер-министру:

— Вашингтон. Госдепартамент.

Премьер-министр бросил взгляд на генерала Хара и взял трубку.

— Слушаю, господин секретарь. Как ваша ферма в Виргинии? Да, я знаю, почва в прибрежном районе сильно засолилась с того момента, как ваши предки поселились там. Времена меняются. А приливы не прекращаются. У нас здесь аналогичные проблемы. Ведь у моря столько пространства, но оно, похоже, хочет захватить еще и землю. — Они несколько минут поговорили, не касаясь напрямую основной темы, затем премьер-министр положил трубку и повернулся к Хару. — Наша репутация сторонников крайних мер по отношению к терроризму не повредила нам, генерал. Все желают убедиться, что мы еще не оставили намерения вести мирные переговоры.

Забыв о дисциплине и субординации, генерал Хар спросил:

— А мы действительно не оставили этого намерения?

Премьер-министр оглядел командный пункт, немного помолчал, потом сказал:

— Я не знаю, генерал. «Конкорд 01» уже не вернешь. Но, думаю, настрой людей будет в огромной степени зависеть от того, что произойдет с «Конкордом 02». Почему террористы до сих пор не связались с нами, генерал?

— Понятия не имею.

Премьер-министр кивнул.

— Может быть, они не собираются…

— Что не собираются, сэр?

— Не обращайте внимания. Вы читали отчет, полученный из «Аэроспасьяль»?

— Да. Его содержанию точно соответствует поговорка: «С глаз долой — из сердца вон». Толку от этого отчета никакого.

Премьер-министр снова кивнул.

— А эти палестинские минометчики, похоже, вообще ничего не знают.

— Я бы удивился, если бы они знали.

— Может быть, мы упускаем что-то, Мотти?

Хар покачал головой.

— Нет. Я так не думаю. Мы делаем здесь все возможное. Связались с другими командными центрами ВВС от Тегерана до Мадрида, они нам помогают. Теперь все зависит от успехов разведки.

— Или если мистер Ахмед Риш соизволит позвонить нам и сообщить, что происходит.

— Я предпочел бы, чтобы мы выяснили это сами.

Премьер-министр бросил последний взгляд на командный пункт.

— Занимайтесь этим, Мотти. Позже я поговорю с вами.

— Слушаюсь, сэр. Где я смогу найти вас, если поступит срочная информация?

Премьер-министр задумался. В Тель-Авиве находились лучшие средства связи и транспорта, да и в других отношениях он был более безопасным местом. Министерство обороны настояло, чтобы во время любых кризисов Тель-Авив являлся центром руководства операциями. Но, с другой стороны, Иерусалим был столицей государства, и не только административной столицей, а сердцем и душой Израиля. Символом всеобщего духовного единства. И, даже если бы там остались только камни и изъеденная солью земля, как после ухода римлян, Иерусалим остался бы Иерусалимом.

— В Иерусалиме. Я отправляюсь в Иерусалим.

Хар кивнул и позволил себе улыбнуться.

Премьер-министр покинул командный пункт.