Рекс

— Что ты хочешь — чтобы я снял людей с оцепления только потому, что у тебя дерьмовый водитель? Как он, кстати?

— Слушает страйт-фа…

— Чего?

— Это, типа, наушники такие…

— Короче, Рик, если будет что-то серьезное, звони, я кого-нибудь пришлю, но пока никаких причин для этого не вижу.

Стартер несколько раз прокрутил мотор, но с каким-то скрежетом. Запахло горелым маслом.

— Ну что там? — спросил Галардес, заглядывая в окно.

— Тыц-ды-дыц! Трым-тым! Чего? — спросил Казлиц, приглушая свою музыку.

— Не заводится?

— Не-а.

— Я пойду тут по дворам погляжу, может, они где-то рядом…

— Давай. Если я заведусь, поеду прямо и буду тебя там ждать.

Галардес переложил пистолет из кобуры за пояс и двинулся по переулку, а эхо его шагов отражалось от высоких серых стен и, бесконечно множась, затихало.

Он прошел до пересечения с шумной улицей, вернулся и двинулся параллельно ей по переулкам, то и дело обходя преграждавшие дорогу мусорные баки.

Иногда ему попадались копавшиеся в мусоре бродяги, иногда одичавшие кошки или банды крыс, которые были такими огромными, что не боялись людей.

Галардес заглядывал в каждый двор, в каждый тупик. Он уже взмок, но двигался все быстрее, чувствуя, что добыча где-то рядом.

В конце концов он перешел на бег и, ворвавшись в небольшой, окруженный кирпичными стенами дворик, увидел тот самый фургон, стоявший между старым пикапом и малолитражкой.

Не успел Галардес выхватить пистолет, как где-то наверху раздался громкий хлопок и, вскинув голову, он увидел след от ушедшего к цели реактивного снаряда.

Галардес рванул к подъезду, но, еще не добежав, услышал, как вдалеке грохнул взрыв. Толкнув тяжелую дверь на тугой пружине, он больно ударился о нее коленом, но, превозмогая боль, стал быстро подниматься по лестнице, сжав зубы и чувствуя, как рубашка прилипает к спине.

Лестничные марши проносились один за другим, Галардес даже не помнил, дышал ли он вообще.

Остановившись на самом верху, он обнаружил только одну дверь с табличкой — «худ. мастерская номер 14». Вскинув пистолет, Галардес двумя выстрелами разнес замок, затем вышиб дверь ногой и ворвался в мастерскую.

В нос ударил принесенный сквозняком запах артиллерийского пороха. Галардес побежал к узкой лесенке, ведущей на крышу. Всего пятнадцать ступенек, и вот он уже на крыше.

Ствол безоткатного орудия еще дымился. Ну почему бригадир не послушал его? Галардес даже зарычал от отчаяния и закружился по террасе, высматривая, где на крыше могли скрываться злодеи, однако пространство было огромным, а времени злодеям хватало, чтобы скрыться.

«Бам!» — грохнуло у него за спиной. Галардес резко повернулся, но сзади никого не оказалось! И снова — бам! Это грохнул лист распрямившегося кровельного материала. Убегая, стрелки вмяли его ногами, и теперь он возвращал свою форму.

Определив нужное направление, Галардес побежал через всю крышу, стараясь ступать поближе к стыкам листов и не поднимать лишнего шума, а где-то уже заливались полицейские сирены и им вторили сирены карет «Скорой помощи».

Галардес подбежал к краю крыши и увидел короткие перильца пожарной лестницы. Если бы работали обе руки, у него был бы шанс догнать злодеев, а так он неловко прыгал через несколько ступеней, стараясь не выронить пистолет.

Проскочив несколько пролетов, он увидел выезжавшую со стоянки машину.

— Стой, сволочь! Стой! — закричал Галардес от обиды и отчаяния. Но что он мог сделать с одной рукой?

Вдруг машина остановилась, ее пассажирская дверца распахнулась, и оттуда выскочила девушка в темном комбинезоне. Галардес быстро нырнул под перила, и пули часто защелкали по металлическим прутьям.

Расстреляв магазин, девушка запрыгнула в салон, и машина поехала со двора, а Галардес продолжил спуск.

Зазвонил телефон.

— Питер, они только что выехали со двора на улицу Руйц!

— Это возле художественных мастерских?

— Точно! Бежевый «Таргант», внутри девушка в темном комбинезоне и кто-то за рулем!

— Понял тебя, передаю…

— А как там?

— Обошлось, спецтехника стену прикрыла, только отделка обсыпалась.

89

Одновременно с выстрелом безоткатки, на шестьдесят втором шоссе, бежавшем через дальние пригороды Аль-Империала, человек в форме полицейского махнул жезлом водителю спешащего фургона и властно указал на обочину. Машина заскрежетала тормозами и, вильнув, выполнила маневр.

— Эй, приятель, мы летим на вызов! — закричал водитель, высунувшись из окна, но полицейский с невозмутимым видом приблизился к его машине, а по обочине — от патрульного автомобиля, подходили еще двое.

— В Ринбурге дерьмопровод прорвало, если мы не прибудем вовремя…

— Заткнись, — сказал полицейский и, распахнув дверцу, добавил: — Подвинься, я поведу.

— С чего это? — попытался возражать водитель, однако послушно подвинулся, а севший за руль полицейский открыл изнутри пассажирскую дверцу, впуская в фургон двоих коллег. Потом завел мотор и, проехав по обочине еще метров пятьдесят, свернул к туристической ферме.

— Вы ответите за свои действия, офицер! Наша компания подаст на вас в суд! — напомнил водитель, впрочем, без особой уверенности.