Реквием ангела, исповедь демона

Показалось она мне или нет, но она выглядела в точности как та обращенная из клуба «Валлахия».

Я поспешил уйти. Забравшись в автобус, я не сводил глаз с кованных ворот кладбища всё время, пока мы стояли на остановке. Ждал, что девушка с серебристыми волосами выйдет оттуда. Но её не было.

Город медленно проявился в пейзаже за окном автобуса. По пути на глаза попалось несколько красивых видов. Черно-белые фотографии из них получились бы великолепные. Как мерцающие льдинки, в просветах туч на закатном небе, начали светиться звезды. Казалось, этот день предзнаменует что-то новое.

В центре города я заглянул в небольшое кафе и перекусил. То и дело присматривался то к блондинкам в светлом, высматривая в них девушку с серебристыми волосами, то к дорого одетым брюнеткам, невольно ища глазами Катрину.

А после направился домой.

В кармане заиграл звонок мобильного, когда я открывал дверь в квартиру. На сей раз это был не Тим.

— Марк, дорогой, я разговаривала с Кристиной Боголюбовой, — послышался усталый голос нашего редактора, Марии Андреевны, — так ты заболел, значит?

— Заболел?

— Боголюбова рассказала, что ты просил её привезти лекарства. Она приехала, а ты с лица спавший, изнуренный своим самочувствием, — начала пересказывать она. — Я правильно её поняла?

— Ах, да-да, — проговорил я, заходя в квартиру, — мне сейчас совсем паршиво.

— Ну, голос, я слышу, у тебя уже неплохой.

— Да, но…

— Иммунитет наш странно откликается на наши эмоции, Меерсон. Я тебе сочувствую. После развода со своим мужем, я две недели лежала дома больная-больная.

Я не стал уточнять, после развода, с которым по счету мужем, чтобы ненароком не обидеть Марию Андреевну.

— Мария Анд…

— Марк, ничего не говори. Выходи на работу только после того, как полностью поправишься. Не хочу заразиться. Я замолвлю за тебя словечко перед директором. А на время твоего отсутствия часть проектов передам Тимофею. Одного фотографа нам пока хватит.

— Спасибо.

Ее голос стал строже:

— Ты должен был предупредить меня, что заболел. А то держал в неведении, я сама чуть не слегла. Думаю, куда пропал?

— Мария Андреевна, — начал я и на некоторое время замолчал, обдумывая, как ей сказать. — Насчет моей работы. Слишком на меня не рассчитывайте. Вам стоит подыскать мне замену. Не знаю, что буду делать дальше, но теперь надолго я не задержусь в нашем журнале…

— Вот сейчас не поняла. Ты спятил?

Я снял с себя куртку и шарф, поставил подогреваться чайник.

— И где ты будешь работать? У Дубовицкого в его «Обозревателе…» Да ты же сопьешься там, как все у него! Или к Эрлиху решил податься. Я всё знаю. В последнее время он стал переманивать наших сотрудников.

— Вообще-то, я хотел поискать себя. Думал уехать куда-нибудь.

— Куда? — похолодевшим голосом спросила Мария Андреевна. — На лесоповал? Марк, куда тебе ехать? Ты прирожденный фотограф, тебе выставки нужно устраивать!

— Хорошая идея. Я и собирался заняться художественной фотографией.

— Разбежался! Тебе нужны рекомендации и связи, а нам — хорошие фотографы. Думаешь, люди читают журналы? Нет! Они их листают, просматривают красивые картинки. Понимаешь? Фотографии наше всё! Меерсон, жизнь продолжается. Понятно, что тебя тряхануло несчастье с твоей невестой, но подожди пока всё устаканится и не руби с плеча.

— Вы так говорите, словно на мне держится весь журнал, — хмыкнул я, уныло глядя в окно в кухне.

В трубке раздался смешок.

— А может так и есть!

— Журнал держится на таких, как Кристина Боголюбова, — убежденно заявил я.

Долгое время в трубке сохранялась тишина.

— Вы слушаете? — спросил я, засомневавшись в этом.

— Я карандаш упустила. Да! Да, ты прав. Боголюбова молодец. Забудь о том, что люди листают лишь картинки. Они жадно выискивают душещипательные истории в духе тех, что пишет наша Кристинка.

Молниеносная перемена мнения Марии Андреевны застала меня врасплох.

— Ну, ты сначала выздоравливай, Марк. А там поговорим, будешь уходить от нас или останешься. Договорились?

— Да.

— Тогда, увидимся на следующей неделе.

На этом наш разговор закончился.

Солнце зашло.

Не успел приготовить ужин, как раздался настойчивый стук в дверь. Я посмотрел в глазок. Этот визит был для меня неожиданным и нежеланным.

Когда я открыл дверь, во мне сразу же вспыхнули эмоции.

Глава 10. Спаси меня в ночи

Человек будет вечно верить тому, что льстит его страстям, что питает его ненависть и благоприятствует его любви.

Оноре де Бальзак

— Мне кажется, ты должен кое-что знать, — приглушенно сказал стоявший на пороге.