Реквием линкору «Тирпиц»

Подошел момент тренировочного выполнения боевого задания. Мокрая черная резина водолазных костюмов блестела в лунном свете. Водолазы со свинцовыми подошвами, неуклюже передвигавшиеся по палубе, легко спрыгнули в воду и поплыли вокруг куттера, производя впечатление призраков, а то и нечистой силы. Лишь голые руки, приступившие к освобождению торпед от креплений, свидетельствовали о том, что это были люди.

Были запущены электромоторы. В полупогруженном положении торпеды прошли вокруг «Артура». Поднятым вверх большим пальцем наездники показали, что все в полном порядке. Фелл ответил им тем же знаком. И тут Ховарт и Ларсен увидели, как торпеды погрузились в воду. На поверхности бухты виднелись только головы наездников, подобные шарам. Затем они имитировали атаку на «Родни».

На линейном корабле были выставлены наблюдательные посты, следившие за всем происходившим на воде, а гидроакустики внимательно прислушивались к шорохам. Никто, однако, не заметил приближения торпед, гидроакустики ничего подозрительного не услышали, а ведь было разрезано тройное сетевое заграждение. «Взрывчатка» была установлена на корпусе корабля и удерживалась магнитами. Так же незаметно наездники возвратились на своих торпедах назад к «Артуру».

Если бы «Родни» был «Тирпицем»!

Загрузив торпеды и боевых пловцов, «Артур» направился в сопровождении «Алекто» в сторону Ланна Фоэ. Во время этого плавания норвежцы ближе познакомились с англичанами. Теперь они составляли единый экипаж, готовый подвергнуться одним и тем же опасностям.

6 октябрявсе было готово к тому, чтобы 10 октября начать осуществление операции «Тайтл». Но главный участник предстоявших событий на рандеву не спешил. «Тирпиц» все еще находился в Богенской бухте под Нарвиком. Не придется ли перенести всю операцию на следующую осень? Зимой было слишком холодно, а летние ночи коротки.

11 октября сэр Клод решил перенести операцию на 25 октября.За это время Лондон мог провести последние переговоры с организацией «Лерхе» в Тронхейме.

Прошли 17, 18 и 19 октября…

«Тирпиц» все еще не сменил место своей стоянки…

И вдруг 23 октябряпополудни было получено сообщение, что линейный корабль вышел в 10 часов утра в море. Адмиралтейство и управление спецопераций ждали с нетерпением дальнейших событий. Хотя «Тирпиц» и находился в море, он мог выйти из Вест-фьорда и повернуть на север с последующим заходом в Альта-фьорд.

Были высланы самолеты дальней авиаразведки, ждали и радиограмм с норвежского побережья.

«Тирпиц» свернул на юг! Но намеревался ли он идти в Тронхейм или же решил возвратиться в Германию? Адмирал Дадли Паунд размышлял. Принимая во внимание обстоятельство, что корабль уже длительное время не был на основной базе и нуждался в ремонтных работах на верфи, а также что Киль и Вильгельмсхафен имели явно лучшее оснащение, чем Тронхейм, линкор мог пойти в Германию. Но ведь Гитлер придавал большое значение тому, что «Тирпиц» находился в Норвегии — хотя бы из чувства престижа. Что перевесит?

Первый лорд адмиралтейства не ошибся. Линейный корабль возвратился в Фаэттен-фьорд и стал на стоянку у горного склона.

25 октябрясэр Клод отправил на Шетленды радиограмму следующего содержания:

«Приступить к осуществлению операции „Тайтл“… Цель операции — „Тирпиц“ в Фаэттен-фьорде… День „икс“ — 31 октября… Получение радиограммы подтвердите… Желаю всем успеха…»

Глава 10

ОПЕРАЦИЯ «ТАЙТЛ»

Понедельник, 26 октября 1942 года, 10 часов утра.

Лейф Ларсен спит, хотя «Артур» вот уже час назад, попрощавшись долгими гудками с «Алекто», покинул Ланна Фоэ. При отходе Ларсен видел одинокую фигуру Митчела, поднимавшегося по каменистой тропинке к большому серому дому на горке. Фелл, помахав рукой и крикнув едва слышимое: «Успеха!», скрылся в своей каюте на ремонтном судне.

Два дня на суше прошли весьма напряженно. Наследный принц Олаф, прибывший вместе с генералом Ханстееном, главнокомандующим норвежскими вооруженными силами в Англии, из Лондона, был представлен в «норвежском доме» в Скаллоуэе организаторам и членам экспедиции. Ховарт, Митчел и Роджерс, с трудом скрывавшие волнение, болтали с консулом Нильсеном обо всем, но только не о «Тирпице». Как только принц удалился, начался банкет, и по домам разошлись далеко за полночь. Слово «Тирпиц» не произносил никто, исходя из мер предосторожности.

Вечером перед отплытием Ларсен лег спать рано, но вдруг из Тронхейма пришла радиограмма:

«„Тирпиц“ находится на своей стоянке в Фаэттен-фьорде, прикрывшись противоторпедными сетями».