Реквием машине времени

А посему Анастасия, когда входили следом за дебелой трактирщиком, подтолкнула Ольгу локтем и шепнула:

— Чур, мой!

— Ну вот, вечно ты вперед успеваешь…

— Станешь рыцарем, отведешь душу, — безжалостно ответила Анастасия.

К лестнице на второй этаж нужно было пройти через огромный зал- с камином, сложенным из громадных камней, гербами на стенах, закопченными потолочными балками. Гомон там стоял неописуемый- полным-полно рыцарей. Анастасия ощутила вдруг, как укол концом копья, чей-то злой, ненавидящий взгляд и поняла, что без стычки не обойдется. Ну и пусть, когда это мы уклонялись?

Слуга ойкнул на лестнице- Олька его все-таки ущипнула, улучив момент. Анастасия на сей раз промолчала- пытаясь сообразить, кто мог на нее так зло пялиться. Знакомых лиц в зале хватало, а враги у нее имелись в немалом количестве, это уж как водится… Или на сей раз какие-то хитросплетения родовой вражды, до поры неизвестные? Иногда и такое бывает.

У двери своей комнаты (Олька покладисто исчезла в своей) Анастасия так многозначительно глянула на красавчика слугу, что того бросило в краску, до ушей побагровел. Потом попросила перед тушением огней принести ей квасу и не сомневалась, пожав значительно его тонкие пальчики, — принесет. Затворила за собой дверь, задвинула кованую щеколду. Переодевание с дороги — дело ответственное, почти ритуал, новоприбывшему рыцарю следует достойно войти в зал, где уже собралось множество дворян, любая небрежность в наряде будет подмечена.

Ванна. Вместо дорожных брюк- синие джинсы, дозволенные только дворянам, безукоризненно сшитые ремесленниками в материнском замке. Рубашка — красная же, только с сапфировыми застежками; Вместо грубых дорожных сапог — мягкие красные (но кинжал Анастасия, понятно, сунула за голенище). Черный пояс с золотыми геральдическими серпами-и-молотами. Меч на пояс, конечно. В последнее время некоторые рыцари переняли у мужчин моду носить перстни, но Анастасия этому глупому поветрию следовать не собиралась — если честно, еще и оттого, что и так поползли слухи, приписывающие ей мужественность. Зато серьги с бриллиантами и золотая цепь на шее — это по-рыцарски, кто упрекнет? Анастасия глянула в зеркало и осталась собой довольна. Вот если бы она могла еще пришпилить к плечу цвета Прекрасного Юноши… Ладно, перемелется… И вообще зеркало врет, это отражение взгрустнуло, живя самостоятельной жизнью там, у себя, в таинственном Зазеркалье, а хозяйка отражения ни при чем…

Отражение взгрустнуло. А рыцарь Анастасия, княжна отрогов Улу-Хем, степенно спускается по лестнице в зал, и голова ее поднята гордо, и на лице довольство жизнью читается явственно даже для неграмотного.

Звенели кубки. Звенел женственный рыцарский хохот. Звенели монеты за теми столами, где играли в кости. Шмыгали с подносами стройные юноши. В углу с воодушевлением горланили древнюю боевую песню рыцарей Носиба.

Анастасия прошла по залу, приветствуя знакомых, уселась за стол. Задумчиво поднесла к губам кубок, отпила. Чисто машинально шлепнула по заду пробегавшего слугу. Удивиться, отчего соседние столы притихли вдруг, не успела — резкий, неприятный голос тут же поставил все на свои места:

— Катерина, пусть меня утащит Гологоловый Хру, если среди нас нет переодетых мальчиков!

Анастасия обернулась — медленно, не роняя достоинства. Так и есть. Двое за соседним столом громко переговаривались, не обращая будто бы на нее внимания:

— Ну да, рыцарская одежда еще не делает мальчика рыцарем.

— Хоть он колец и не надел.

— А вот серьги не забыл…

— И уши у него распухли — только что проколол, бедняжка, непривычен к женским украшениям…

— И меч, как у рыцаря, с гербом, посмотри…

— И единорог в гербе, надо же…

Теперь у Анастасии были законные основания для ссоры. Единорог на ножнах меча был гербом, принадлежавшим лишь их роду. И оскорбление его было оскорблением всего рода, вкупе с поколениями славных предков. Все же она медлила, приглядываясь. Эти рыцари, как и их гербы, Анастасии были незнакомы. Рослые рыцари, женственные — мускулы так и играют.

— Кого вы назвали мужчиной, благородные рыцари?- спросила Анастасия громко.

— Того, кто мужчина наверняка и есть, тоненький такой, стройненький. — Катерина смотрела теперь ей в глаза. — Хоть и прицепил на меч единорога…

— От диссидентов слышу, — сказала Анастасия. Увидев, как их лица вспыхнули от гнева, щедро плеснула масла в огонь, закончив страшным оскорблением, которого не стерпел бы никто:- Сдается мне, такие вот и спят с Косматым Тро.