Реквием машине времени

— Да подарил тут один одежонку, — сказал Капитан. — Разговорчивый такой попался, гнида, все растолковал — что к чему, где что лежит… Ну, я там неосторожно обошелся с огнем. Горючка, Настенька, потому так и названа, что горит…

— Так это ты? — она обернулась к окну.

— Мой грех, — он отпустил Анастасию, выглянул наружу. — Обормоты, кто ж так горючку держит — неогороженной, с одним вертухаем… Ну, пошли!

Они выскочили под дождь. Вдали, вокруг пожарища, стоял страшный шум, но улочка была пуста. Они бежали меж рядов темных повозок, темных домиков. Капитан схватил ее за руку и тащил за собой, указывая дорогу. Меч Анастасия все-таки прихватила с собой, но второпях оставила ножны. Бежать с мечом в руке было неудобно.

— Да брось ты его! — крикнул Капитан.

Анастасия послушалась. Кто-то шарахнулся из проулка им наперерез, ничего еще не сообразив, выставил секиру. Капитан выпустил руку Анастасии и отшвырнул нападающего короткой очередью в упор. Они побежали в противоположном от пожара направлении. Вдруг Капитан застыл, прислушался:

— Стоп!

Толкнул Анастасию к ближайшей повозке:

— Быстро туда!

Сам запрыгнул следом, опустил полог. Беглецы оказались на каких-то жестких тюках. Тут же совсем рядом промчались всадники, протопало множество человеческих ног. Анастасия перевела дух и, вглядываясь в его неразличимое почти во тьме лицо, спросила:

— Как ты меня нашел?

— А ты думала, так тебя и бросили? — он нащупал в темноте плечо Анастасии. — Десант своих не бросает, княжна… Горна благодари. Пустили его по следу, быстренько на хвост им сели, потом я издали в бинокль увидел, как ты с ними мило беседуешь. Засели на холмах… Вечером все было гораздо проще. Пошел в становище, притормозил там одного с топориком, а он болтун оказался жуткий… — Капитан осторожно коснулся ее щеки: — Чего они от тебя хотели?

— Детей им, дуракам, рожать, — сердито сказала Анастасия. — Таких же дураков, землекопов свихнувшихся…

— Действительно… — он помолчал и решительно шепнул ей на ухо: — Я бы тебе этого не простил.

Анастасия улыбнулась, стоя на коленях на жестком тюке. Почувствовала на губах его губы, медленно подняла руки и положила ему на плечи. Зажмурилась в темноте и долго не открывала глаз.

— Чудо ты, Настя, — защекотал ей ухо голос Капитана. — Чудо несусветное, в кольчуге…

Анастасия улыбнулась в темноте, к глазам подступили слезы. Но почему? Загадочная это вещь — слезы, большая и сложная тайна, пока что ей непонятная.

— Пошли отсюда, — сказала она тихо, коснулась его щеки, провела ладонью. — Тут так страшно…

Вокруг снова не было ни души. Они спрыгнули на землю и, держась за руки, спокойно пошли быстрым шагом к окраине. Никто не бросался наперерез, никто не гнался — все сгрудились вокруг пожара. Ливень усиливался. Время от времени, уже отойдя от страшного города на большое расстояние, оглядывались на пожарище — оно заметно пригасло, багровые отсветы словно уходили в землю, погружались на дно канала.

— Тушат помаленьку, — сказал Капитан. — Тушат-тушат — не потушат, заливают — не зальют…

Анастасия улыбнулась ему. Она промокла насквозь, одежда облепила тело, но холода Анастасия не чувствовала — она была на свободе, и безумцы, рывшие столетиями свою исполинскую канаву, хочется верить, навсегда уходили из ее жизни.

— Разобраться бы с ними как следует, — сказал Капитан. — Черт, и ничем тебя не укутать, сам мокрехонек…

Анастасия зажала в кулаке золотого жука, рванула цепочку и зашвырнула ее подальше. Раскинула руки и закружилась под дождем, зажмурясь, закинула голову, подставила лицо косым струям, крикнула:

— А жизнь — прекрасна!

— Точно. Сам начинаю верить, — Капитан поймал ее в охапку и сказал, словно бросаясь в воду: — Настенька, я ведь не шучу…

— Я знаю, — тихо сказала Анастасия. — Я тоже. Только я… ты… как-то… если…

Она безнадежно запуталась и замолчала в полной растерянности. Что-то старое рушилось, уходило, исчезало, что-то новое никак не могло заступить его место, и Анастасия замерла в его объятиях, уткнулась в плечо, чуточку жалобно попросила:

— Ну не надо так быстро, я…

— Настя, я понимаю, — Капитан погладил ее по мокрым волосам. — Только я серьезно и насовсем…

— Я тоже, кажется, — сказала Анастасия так тихо, что он, быть может, и не расслышал.

Вскоре они добрались до места, где ждала Ольга с лошадьми. Горн, радостно гавкая, прыгал вокруг, а Ольга бросилась ей на шею. Дождь на ее лице или слезы — разобраться под этим ливнем было невозможно.

— Что там было? — спросила Ольга наконец.

— Да пустяки, — сказала Анастасия и впервые зябко передернулась: и от пережитого, и от прохлады дождя. — Чуть замуж не выдали, только и всего.

Верстовой столб 13. СОН О РЖАНЫХ АПОСТОЛАХ

Так полуострова дрейфуют к океану от

торжествующих земных кавардаков.

А. Рембо