Реквием по империи

Отпылали погребальные костры, превратив кусочек степи в выжженную пустошь: Уран-гхор приказал упокоить не только своих воинов, но и людей. Следующим летом взойдет здесь молодая трава, скроет под нежной зеленью пепел и золу, печальной песней будет тихо шелестеть над обгорелыми костями. И уже не разберешь, где орк лежал, где человек – смерть уравнивает всех.

Тихо было в предутренний час в человеческом селении. Спали, отдыхая после битвы, степняки, чутко дремали их вулкорки. Лишь часовые стояли на стенах, да где-то пробирались по человеческим землям отряды, посланные вождем на разведку.

Первые лучи еще не коснулись земли, когда Уран-гхор открыл глаза. Верный Клык, охранявший сон хозяина, приподнял голову, взглянул вопросительно.

– Лежать, – сказал ему вождь, а сам встал и медленно пошел к высокой башне из серого камня, что стояла в середине селения.

Тихо было вокруг, мертвым казалось человеческое обиталище. От тех домов, которых коснулась шаманская волшба, торчали одни обугленные остовы. Но остальные жилища остались целыми. Уран-гхор под страхом смерти запретил степнякам грабить и разрушать дома. "Вы же не уничтожаете шатры в родном племени? – сказал. – Так почему тогда здесь хотите ломать и крушить? Все это теперь наше, орочье. А хороший хозяин добро бережет".

Воины свято выполняли приказы вождя. Они не тронули селение, лишь обошли жилища людей, удивляясь их странным обычаям. Степняки привыкли к воле, для них лучшая постель – ковыль-трава, лучшая подушка – бок преданного вулкорка, а лучшее одеяло – звездное небо. Человеческие дома им тесными показались, жарко там было, душно, странные запахи витали. Орки вытащили из домов съестные припасы, разожгли костры прямо на улицах и устроили пиршество в честь первой победы. Насытившись, улеглись вокруг костров.

Мимо крепко спящих воинов, вулкорков и часовых Уран-гхор прошел к башне и поднялся по извилистой лестнице на самый верх. Здесь, на площадке, обдуваемой ветром, коротал ночь старый шаман. Он сидел на полу, подстелив под себя кошму из шерсти вулкорка, и то ли спал, то ли просто размышлял о чем-то. Согбенный силуэт Роба неподвижным идолом чернел в размытой предрассветной мути. Под ногами что-то похрустывало, словно ломался тонкий наст.

– Здравствуй, отец, – вождь подошел к старику.

Шаман не ответил и даже не пошевелился. Взгляд его глаз был устремлен в одну точку, словно рассматривал Роб что-то, видимое лишь ему. Уран-гхор, привычный к повадкам старика, молча уселся рядом, ожидая, когда шаман вернется из своего мысленного путешествия.

Рассвело. Под первыми лучами солнца усыпавшие пол осколки засветились, загорелись синими самоцветами. В чистом небе появилась черная точка, понеслась к земле, стремительно увеличиваясь, превратилась в ворона. Он покружился над башней, опустился на плечо шамана.

– Человеческое войско, – вдруг медленно, как будто очнувшись ото сна, проговорил Роб, – в двух днях и трех ночах пути отсюда.

– Большое?

– В четыре раза больше, чем твое, вождь. Восемь десятков тысяч пеших воинов, два десятка тысяч верховых и одиннадцать сотен шаманов.

Уран-гхор кивнул:

– Будем драться.

– Победишь в этом сражении – победишь в войне, – сказал Роб. – Обдумай все как следует, мой сын.

– Время еще есть, – ответил вождь. – Будем думать.

И еще день отдыхали воины, а Уран-гхор собрал на башне вождей и самыми преданных своих друзей, совет держать.

– Зачем нам по старинке воевать, в поле, – говорил Вели-гхор. – когда есть каменные стены – высокие, надежные?

– Укроемся за ними, станем вылазки делать, – поддерживал его Эр-гхор. – Человеческое войско велико, если столкнемся лоб в лоб – не выстоим.

– Со стен засыплем людей стрелами, – горячился Ярх, – и из пушек мы уже стрелять научились!

И другие вожди так же говорили. Слушал их Уран-гхор, молчал до времени. И старый Роб, сидевший рядом с ним, молчал, не вмешивался. Ожидал, что его названный сын скажет. А когда высказали воины все, что на уме у них было, заговорил молодой вождь:

– Скажите мне, орки, станут ли вулкорки залезать в медвежью берлогу, чтобы сразиться с медведем? Нет, они – вольные звери, они примут бой в степи. Их сила в быстроте, хитрости и ловкости. Так и мы. Это селение нам чужое, и мы не знаем, какие ловушки в нем кроются. Людей вчетверо больше, чем нас. Они обложат селение, и стены его станут нам не защитой, а капканом. Посмотрите туда, откуда люди придут, – Уран-гхор указал между сторонами стужи и заката, – ведь там степь. Такая же, как и наши родные земли. Мы проигрываем им в числе, значит, должны выигрывать в умении. А умеем мы сражаться в степи.

Молчали вожди. Трудно им было представить, как победить такое огромное войско.

– Верите ли вы мне, орки? – спросил Уран-гхор.

Первым Ярх ответил:

– Верим, великий вождь.

За ним и остальные сказали:

– Верим.

– Тогда давайте готовиться к бою, – заключил Уран-гхор.