Реквием по любви

— Хм, так сразу с места и в карьер. Одним словом — молодость. Вообще-то, мне отец твой нужен. Будь он сговорчивее, мы бы с тобой вообще не пересеклись. Но, Петя решил свои порядки в органах навести. Моего человека снял. Мой экспорт приостановил. Не хорошо. Я несу убытки. Покупатели ждут товар. И единственный камень преткновения во всей этой цепочке — Петр Алмазов!

— Мне вас пожалеть?

— Не дерзи! Где твои манеры?

— Я не любезничать сюда пришла.

— Ты подумала над моим предложением?

— Еще нет!

— Время тянешь, кукла безмозглая? Просто намотай на ус, что я своего все равно добьюсь. И если единственный вариант, который у меня есть, это брак с тобой, то поверь, он состоится!

— А если я не хочу?

— А мне плевать. Брак все равно фиктивный будет. Так что не переживай, тр*хать тебя я не собираюсь. Хоть и не исключаю такой возможности.

— Не бывать этому! — Повысила голос Алмазова.

— Тогда скажи, где сейчас твой отец?

— В Москве.

— Исключено. Он не мог уехать из города.

— Но, он уехал.

— Не ври мне!

— Не вру.

Он больно схватил ее за волосы, притягивая вплотную к своему лицу. В нос ударил запах дорогого парфюма, и не менее дорогих сигар. Соню начало трясти и слегка подташнивать.

— Хорош тут заливать, цыпа! — Проскрежетал Зарутский, с едва сдерживаемой яростью взирая на девушку. — Не мог твой папаша город покинуть. У него подписка о невыезде имеется. Я пробивал. Так, где же Петр, лапуля?

— Подписка о невыезде? — Глаза Сони расширились от ужаса. — Это значит, что дело в ход пустили?

— Да.

— Но, вы же обещали!

— Я не могу ждать вечно. Пока ты мнешься, как та целка, я миллионы теряю.

Алмазова слегка пошатнулась, но удержала равновесие.

— Так и быть. — Усмехнулся Макар. — Еще немного времени у тебя есть. До конца этого месяца решай, хочешь папашку спасти от неба в клеточку, или нет.

Глава 12

Похомов вел машину медленнее, чем обычно, так как всю дорогу наблюдал за Лизой. Любовался. Наглядеться никак не мог. И даже тот факт, что он уже несколько раз создавал опасные ситуации на дороге, ни капли его не останавливал. Не отрезвлял. За последние сутки столько всего произошло! Дмитрий узнал Лизавету и с другой стороны. Она оказалась довольно смелой, решительной и стойкой девушкой. Не боялась его. Но, и не слушалась.

Бросив беглый взгляд на свое отражение в зеркале, Борзый понял, что улыбается. Просто так. Без причины. При мыслях о ней. Это странным образом грело душу. Тепло пробиралось даже под ребра. Прямо к сердцу.

Лизавета же молчала, последние двадцать минут их пути. Изредка покусывала губу, явно обдумывая что-то. По этой причине девушка и не заметила, когда Дмитрий припарковался у ее подъезда. Встрепенулась она лишь тогда, когда мужчина навис над ней, заставляя вжаться в спинку пассажирского кресла.

— О чем задумалась?

Его лицо было столь близко. В каких-то сантиметрах от нее. Лизе показалось, что он сейчас прикоснется к ее губам. Но, мужчина, отстегнул ремень безопасности, и отстранился.

— О тебе. — Лиза не видела смысла скрывать. — Обо всем, что произошло.

Борзый, не мигая, уставился на девушку. Прожигал ее своим странным взглядом. Она снова смущалась, и это забавляло его.

— Дима. — Выдохнула Карпова еле слышно. — Не смотри на меня так, пожалуйста.

— Почему? — Борзый изогнул правую бровь, демонстрируя ложное удивление.

— Потому что, я чувствую себя безвольным кроликом, рядом с удавом.

— А мне нравиться, когда ты чувствуешь себя так. — усмехнулся Дмитрий, распахнув дверь автомобиля.

Лизавета последовала его примеру, и как ошпаренная, выскочила из машины.

— Возьми только самое необходимое.

— Хорошо.

Было всего-то девять часов утра, а местные бабки уже заняли все лавочки возле подъезда. Они во все глаза смотрели на них. С осуждением. С укором. Дмитрий поморщился.

— Здравствуйте! — Поприветствовала старушек Лиза, подходя ближе.

— Ой, Лизка, на скользкую дорожку ступаешь! — Завздыхали те, недовольно качая головой. — Ой, на скользкую! Это где же видано-то! Хоть телеграмму Валентине отсылай, чтобы на внучку управу нашла. А то, так и девкой продажной стать не долго. 

Лизавета помрачнела, задетая столь жестокими словами. 

— Но…Что я такого сделала? 

— Она еще и спрашивает! Средь бела дня, при всем честном народе, хахаля к себе в квартиру ведешь. Так еще, и дома не ночевала! 

— Он не ха… 

— Ступай в дом, Лиза. — Холодно отчеканил Борзый, не в силах наблюдать со стороны, как ей приходиться отчитываться перед совершенно чужими людьми. — Собирай вещи. Я позже поднимусь. 

Благодарно кивнув, Карпова скрылась в подъезде. 

— Не стыдно тебе, морда бандитская?! — Накинулись на него женщины, стоило Лизе уйти. — Такую девчушку хорошую портишь! 

— Она моя! — Процедил сквозь зубы. — Думаю, этим все сказано! 

— Не для тебя Лизка! Отцепись от нее. Наиграешься ведь, и бросишь. Знаем мы таких. А ее потом, кроме как шал*вой, и не назовет никто. 

Дмитрий с силой стиснул челюсти. До противного скрежета. Внутри поднималась волна яростного протеста. На языке вертелось столько «весомых» слов и аргументов, но мужчина сдержался.

— А кто вам сказал, что я играю?

* * *