Реквием по любви

Не зная, что ответить, Алмазова поникла. Конечно, Алексей был прав. Но…

— Спасает! — упрямо вздернула подбородок вверх девушка, — Еще как, спасает!

— Да неужели? Решила меня жизни поучить?

— Совершенно не хочешь понять меня! — Вспылила Соня, — Не соври я матери, разве пришла бы к тебе?

Алексей схватил ее за плечи, и хорошенько встряхнул:

— А что ты будешь делать, когда они узнают о нас? А они узнают, не сомневайся. Парочка выходов со мной в свет, и все газеты будут пестреть твоими фотографиями!

— Я расскажу им…Но, позже. Сейчас не время.

— Понятно.

Гордеев был зол. Очень зол. Соня видела, с каким раздражением, он натягивал на себя одежду.

— Куда ты?

— У меня дела.

— Сегодня же выходной…

Не проронив ни слова, Алексей покинул спальню. Захлопнувшаяся с грохотом дверь, говорила о многом. Соня прикоснулась дрожащими пальцами к щекам. Огнем пылают. Что же делать? В горле от обиды стоял ком. Еще чуть-чуть, и жди истерики. Бегло оглядев комнату, Алмазова нашла свою одежду, неряшливо брошенную рядом с кроватью. Она была ей не нужна в течение последних суток, но теперь…Так быстро Соня еще не одевалась! Повертевшись у зеркала, вновь схватила в руки телефон.

«Абонент временно недоступен. Вы можете оставить сообщение после звукового сигнала»

— Лиза, я не знаю, куда тебя увез этот Бармалей,( Не иначе, как в лес, раз связи нет), но ты мне очень нужна! Перезвони, как только сможешь!

Немного подумав, Алмазова набрала еще один номер. Через пару секунд в трубке послышался сонный голос друга:

— Алло?

— Где тебя черти носят, «Алло»?!

— Ну, зачем же так орать? Совсем с головой не дружишь, Белоснежка?

— Видимо, так и есть. — Голос Сони все же дрогнул.

— Что с тобой?

— Дрю, помоги…Не знаю, что делать!

В трубке послышался тяжелый вздох:

— Леха?

— Угу…

— Минут через пятнадцать буду. Главное, не лезь сейчас к нему. Дай остыть!

Гордеев давно отключился, а Соня все еще прижимала трубку к уху, словно это могло решить ее проблемы. Не лезть, так не лезть. Куда уж проще? Нужно всего лишь подождать пятнадцать минут. Все бы ничего, но эта ее мучительная жажда…Она в последнее время очень сильно хотела пить, и совершенно не могла терпеть. Осторожно, практически на цыпочках, девушка вышла из комнаты, и спустилась на кухню. Ледяная вода дарила ни с чем несравнимое удовольствие. Незаметно для самой себя, осушила почти половину графина.

— Ты еще здесь? — раздался суровый голос Алексея за спиной.

Осторожно поставив графин на стол, Соня медленно развернулась.

— А где я, по-твоему, должна быть?

— В лучшем случае, у себя дома!

— Но, — от досады Алмазова прикусила щеку изнутри, — Лешик, перестань! Я не собираюсь сориться из-за такой мелочи.

— Мелочи? — Его бровь удивленно поползла вверх, — Да ты, мать твою, шутишь?! Строишь наши отношения на лжи, да еще и оправдываешь это!

— Значит так, Гордеев, — Соня уперла руки в бока, — Оправдываться больше я не намерена. Хочешь правды, будет тебе правда! Я сегодня же расскажу маме о нас. Но знай, после этого, никаких «нас» уже не будет. А теперь, задай вопрос себе, нужна ли истина такой ценой?

— Разумеется, нужна. Я за ценой не постою!

Эта фраза, сказанная сгоряча, причиняла боль. Соне будто пощечину влепили. Она даже слегка пошатнулась.

— Неужели…Неужели, я ничего не значу для тебя?

Гордеев молчал. Лишь смотрел на нее полным боли и разочарования взглядом.

Из глаз готовы были хлынуть слезы, но, вопреки всему, Алмазова улыбнулась. Пусть горько. Пусть безнадежно. Но, улыбнулась.

— Забавно. А почему за наши отношения только я цепляюсь? Ведь, в конце концов, ты меня тра*аешь, а не наоборот!

Алексей прокашлялся явно удивленный ее грубостью.

— Соня, девочка, — начал он на удивление спокойным голосом, — Раз уж на то пошло, особых возражений с твоей стороны я не услышал.

— Не смей называть меня так! Я больше не твоя девочка, — закричала Алмазова, со всех сил стараясь не разреветься, — И да, я не возражала. Наоборот, настаивала. А все потому, что люблю тебя! Не смотря ни на что. Но, не переживай…Больше не потревожу.

В отчаянье, девушка смахнула графин с водой со стола. Тот, с жутким грохотом, разбился вдребезги. Пользуясь минутным замешательством Гордеева, она выбежала из кухни. Из-за стоящих в глазах слез, ничего перед собой уже не видела. Входную дверь по памяти искала.

— Соня, остановись! — Алексей следовал за ней.

В панике, она принялась дергать за ручку. Черт! Заперто.

Гордеев подошел вплотную, и резко развернул к себе лицом. Он тяжело дышал. Глаза полыхали безумием.

— Ключ у меня.

— Так открой уже эту паршивую дверь!

— Чтобы ты ушла?

Отчего-то столь суровые нотки в его голосе, отозвались в ее теле неописуемым трепетом.

— Не понимаю, — только и смогла выдохнуть девушка.

— Отвечаю на твой вопрос — ты очень много для меня значишь. Даже слишком много, Соня. И единственное, о чем прошу — никогда не лги мне, девочка. Никогда!

Сердце похолодело от ужаса. Есть ведь еще кое-что…О чем Алексей не знает.