Реквием по любви

Все! Как тумблер в ее голове переключился. Ничего уже не видела. Ничего не слышала. Как оказалась на крыльце деда Мити, не понимала. Второй раз за день, едва не смела Данилу со своего пути. Дыхание причиняло боль. Саму трясло всю. Должно быть, со стороны она выглядела сумасшедшей, когда выворачивала содержимое всех ящиков. Шкафов и полок. Подоконников. Швыряла мебель, вставшую на ее пути. Лизавета уже рычала, от нетерпения. Она должна быть здесь! Должна…

Каким-то чудом, ее расфокусированный взгляд остановился на иконах, располагающихся на треугольной полке, в углу комнаты. Под самым потолком. Что может быть священнее, для пожилого человека? Осталось проверить только там. Но, как же высоко…

Дубовый обеденный стол на восемь персон, занимавший центральное место в зале, казался ей не тяжелее чашки чая! Она передвинула его яростно. Толчком. На выдохе. За пару секунд. Запрыгнула на него молниеносно, и замерла. Сердце надрывно билось о ребра. Святые лики смотрели на нее спокойно и строго. Рука дрогнула. Не смогла швырнуть и их. Перекрестилась, трижды, осторожно снимая, и складывая поверх столешницы. Не глядя. Очень боялась, увидеть пустоту за ними. Просто, пустую полку. И ничего более. А когда решилась проверить…от облегчения из глаз брызнули слезы. Шкатулка. Размером с булку хлеба. В пыли и паутине, но она там была. Вцепилась в находку, как в самую величайшую драгоценность на свете. От нетерпения, уселась прямо на столе, в позе лотоса. Так и сяк вертела резную коробку, украшенную различными бусинами, но замочной скважины не находила. Начинала злиться. Яростно прикусила губу. Почти до крови. Уже хотелось хорошенько шваркнуть ту о стену, да только понимала, что этот удар она перенесет без повреждений. Когда сдула с изделия вековой слой пыли, поняла — одна резная бусина отличается ото всех, своим размером. Чисто из любопытства ткнула в нее пальцем. К ее бескрайнему изумлению, в шкатулке что-то щелкнуло. А секунду спустя, в сторону отъехала панель, скрывающая замочную скважину. Восторг! Лиза вставила ключик в открывшееся отверстие, и тот вошел идеально. Прежде чем повернуть, прислушалась к собственным ощущениям. Готова ли? Давно готова…

Повернула несколько раз, наслаждаясь звуком механизма. Издав громкий щелчок, крышка распахнулась. Девушка заливисто засмеялась, сквозь слезы. Коробка оказалась доверху забита фотографиями, письмами, и разными предметами, о значимости которых она пока еще не подозревала.

— Спасибо! — Прошептала в пустоту. — Спасибо!

Осторожно, будто к священному сокровищу прикасалась, ухватилась за уголок фотографии. Старый снимок. Слегка пожелтевший. На нем был запечатлен мужчина. Она долго рассматривала его. Внимательно и тщательно. Красивый. Статный. Грозный. Взгляд исподлобья. Черты лица резкие. Острые. Нос узкий, с широкими крыльями. Ни намека на улыбку! Хищный оскал. Таким одаривают, за мгновение перед тем, как растерзать! Этот человек напоминал ей волка. Волка-одиночку! Стоило переключить внимание на глаза, и все встало на свои места. Их взгляд, действительно похож. Теперь она знала…

— Папа! — Всхлипнув от нахлынувших чувств, прижала изображение к груди. К самому сердцу. — Папочка! Ну, здравствуй, родной…

Дышать становилось легче, с каждой секундой. Слезы высохли. На губах появилась блаженная улыбка. В этот момент, какое-то движение привлекло ее внимание. Инстинктивно вскинула голову, и мягко говоря, опешила! Она все это время была здесь не одна. И далеко не одна! Аркадий Михайлович, Данила, Матвей, и еще человек семь из свиты Похомова, с интересом наблюдали за ее манипуляциями. Кто сидел, кто стоял, однако все ждали продолжения. Ах, ты ж, блин! Проворно захлопнула коробку, провернула ключ, и, спрятав его в кармане, легко спрыгнула на пол. С грацией кошки, приземлилась.

— Все! — Театрально поклонилась. — Спектакль окончен! До новых встреч.

— Я в гр*банном шоке, — услышала изумленный голос Дани, — Мы этот стол, втроем, еле доперли сюда, из кухни…

Лиза пожала плечами, и уже собиралась покинуть их «веселую компанию», когда зацепилась взглядом за знакомый силуэт. До боли! От радости, что называется, в зобу дыханье сперло. Не может быть! Как? Что он тут делает? Визжа, рванула, в раскрытые мужские объятия.

— Петр Петрович! — Вцепилась в Алмазова, насмерть. В ответ ее сжали так же крепко, и по-отечески тепло. Мужчина, как обычно, потрепал по макушке, и поцеловал в лоб. — Так вот Вы где, дорогой Вы наш!

— Привет, принцесса!

Да, они с Соней, всегда были его принцессами. Причем, обе.

— Как же я рада Вас видеть.

Петр слегка отодвинул от себя. Внимательным взглядом осмотрел.

— Лизка, всего два месяца тебя не видел, а повзрослела-то как!

— Ой, да ладно, Вам…все та же.

Алмазов сердито прищурился:

— Ты почему так исхудала? Совсем ничего не ешь, зараза такая? Скоро ребра торчать будут!

Лиза сморщила носик. Странное ощущение. Беззаботное. Будто в прошлое вернулась. Туда, где был Сонин папа, и не было проблем.

— Ну, Петр Петрович! У меня, же режим.