Реквием по любви

Игнорируя оклики Сони и Андрея, Карпова быстрым шагом направилась в туалет, расталкивая при этом стоящих на ее пути людей. Она была зла. Оскорблена. Унижена. И хоть внешне казалась спокойной и холодной, внутри бурлил вулкан. Вулкан возмущения и протеста. Почему Дмитрий так поступил? В глубине души Лиза знала ответ на этот вопрос — Похомов привык играть с женщинами в угоду своему самолюбию. А она лишь стала очередной жертвой его мужских чар. Все так, да и изначально девушка это понимала. Тогда почему же сейчас задыхалась от боли? Почему хотелось крушить все вокруг, и кричать, что есть мочи? Воспоминания об их последней встрече кислотой разъедали память. Его слова. Его поцелуи…

Лизавета яростно вцепилась в край раковины, и посмотрела на себя в большое зеркало, висящее на стене. Все хорошо. Все отлично. Главное, выровнять дыхание, и почаще улыбаться. Только глаза выдавали ее состояние, но при таком освещении, никто ничего не заметит. Можно будет списать на банальную усталость. Ее взгляд переместился к кроваво-красным губам. Девушка похолодела. Это не она! Похомов пробудил в ней кого-то, доселе ей не знакомого. Раньше Лиза не накрасилась бы столь вызывающим цветом. А сейчас? Вскрикнув, Карпова схватила бумажное полотенце, и принялась с остервенением стирать с себя помаду. Тщетно! Соня дрянью не пользовалась. Только качественная и стойкая косметика. Смирившись с участью, Лизавета плеснула в лицо пару пригоршней воды, чтобы окончательно прийти в себя.

Как назло, одна из многочисленных кабинок распахнулась, выпуская ту самую блондинку, чья рука так мило покоилась на бедре Дмитрия. Она смерила девушку высокомерным взглядом, и встала у соседней раковины.

Лиза принялась вытирать лицо бумажным полотенцем, всеми силами стараясь не замечать ее насмешливого взгляда.

— Бедняжка, — сочувствующе надула губки женщина, — Должно быть ты страдаешь…

Карпова проигнорировала колкую реплику, продолжая увлеченно вытирать лоб.

— Но, должна признать, поступила ты мудро. Довольно мудро для своего нежного возраста.

— В каком смысле? — не выдержав, Лиза развернулась к дамочке.

Внутри клокотала слепая ярость, от чего даже руки тряслись.

— Ну как же, — усмехнулась женщина, поправляя лиф платья, и еще больше выставляя напоказ силиконовую грудь. — Поняла, что соперничать со мной не сможешь, и красиво вышла из игры. Умница.

— Не смогу соперничать? — голос девушки повысился на пол октавы от подобной наглости, — С тобой?

— Конечно. С кем же еще?

— Проверить хочешь? — откуда в ней появилось столько уверенности и спеси, Лиза сама не знала. Но, отступать без боя явно не собиралась. Не в ее правилах.

— Ой, да не смеши меня, — дамочка соизволила, наконец, повернуться к Карповой. Теперь они стояли лицом к лицу, — Всерьез думаешь, что сможешь заинтересовать такого мужчину, как Дима? Твой удел — безродные, сопливые ровесники!

Лизавета угрожающе двинулась на женщину, от чего та попятилась назад.

— У него может быть хоть тысячи шалав, стареющих див, и прочих гламурных телочек. Мне плевать, даже если и ты окажешься в их числе. Но знай, что Похомов тебя отымеет, и забудет. Как всех тех, кто был у него до тебя. И только меня этот мужчина будет помнить всегда! Всегда! Как первую девушку, которая ему отказала, задев при этом мужское эго. На которую не подействовали его чары. За которой ему пришлось бегать, поджав свой павлиний хвост. И которая, ни за какие коврижки, не оказалась в его постели!

Женщина истерически рассмеялась. Ее глаза превратились в две крошечные щелки, и были полны презрения и ненависти.

— Это я-то стареющая дива? — прошипела она, как змея, — Я тебе сейчас все пакли повыдераю!

— Прежде чем это сделать, — Лизавета скрестила руки на груди, полностью уверенная в себе, — Прими к сведению, что самым сильным и поставленным ударом владеют, чаще всего, спортсмены. И танцоры. А ты сейчас с чемпионкой мира разговариваешь. Я тебя с одного удара в нокаут отправлю, пока будешь своими нарощенными ногтями к моим волосам тянуться!

— Стерва!

— Не попадайся мне больше на глаза, — холодно отрезала Карпова, и, выходя из дамской комнаты, сильно хлопнула дверью.

* * *

Злой, как черт, Похомов ввалился в клуб, и направился к своему столику. Дмитрий Аркадиевич! Дмитрий Аркадиевич! Какой он ей, нах*р, Дмитрий Аркадиевич? Он — ее мужчина. Увидев состояние друга, Пашка сменился в лице.

— Все выяснили?

— Слушать не стала, — мужчина плюхнулся на диванчик, и хорошенько саданул по нему от досады.

— Хочешь, я Лизе все объясню?

— Ты лучше ей все объясни, — Борзый раздраженно кивнул в сторону его спутницы, с облегчением заметив, что ее подруга исчезла.

— Ах, да, — Пашка рассеянно почесал затылок, — Тут такое дело…

— Какое, дорогой? — женщина с обожанием смотрела на Соколовского.

Дмитрию она понравилась только своим искренним отношением к его другу. Да и вела себя девушка не навязчиво. Не вызывающе.

— Лорик, как ты смотришь на то, чтобы переехать?

— Куда переехать? — глаза Ларисы округлились, — К тебе?

— Нет, ну что ты. Ко мне нельзя…