Реквием по ушедшему лету

Снова рассудок слегка (или не очень) затуманен, в голове – сплошные странные мысли – одна абсурднее другой, много света, рассекающего темноту. Вчера еще луна была вполне обыкновенная, сегодня она – кроваво-красная, словно предзнаменующая что-то, что непременно случится этой сумасшедшей ночью.

Ханна кричала, как никогда, несясь за ним вперед прямо посреди проезжей части, на которой ночью почти нельзя было встретить машин. Бит снова ударяет в голову, заставляя ее чувствовать себя главной героиней, быть может, самого банального сериала про подростков. Но для нее он был отнюдь не банальным: это было что-то новое, что-то, чего прежде с нею никогда не случалось. Поэтому каждый момент, каждый глоток летнего воздуха она ощущала всеми клетками своего тела, стараясь запечатлеть все в своей памяти, словно она тогда уже знала, что эти воспоминания будут согревать ее холодными осенними вечерами…

Светофоры уже не работали – ну и к чертям их! Как будто их кто-то когда-то слушался! Уж точно не они… От ветра и затянувшего разум тумана у нее буквально снесло крышу. Ханна вмиг отпустила руль, бесстрашно вздымая руки к небу, словно стремясь дотянуться до луны, с ней пошептаться, узнать о ее тайнах. Может быть, она наконец расскажет ей, почему она сейчас именно здесь, именно с ним на этом безлюдном перекрестке, почему она так счастлива? Ах, как бы ей хотелось это знать, потому что в душе она понятия не имела, что вдруг с ней случилось и что она чувствует по отношению ко всему происходящему.

«А, впрочем, это сейчас так неважно…» – размыто промелькнуло в мыслях девушки, и она закрыла глаза, не зная, куда принесет ее ветер, но зная при этом, что в любую секунду она с легкостью может заработать себе перелом, попадись ей под колесо какой-нибудь вредный камень. Но адреналин сеял в сердце желание жить еще старательней. Какой смысл делать ставки на будущее, если сейчас тебе хорошо, как никогда, а внутри – просто целая буря несуразных, противоречивых и, тем не менее, самых потрясающих эмоций?!

И она ехала дальше вслед за ним, упорно разгоняясь до сорока километров в час, чтобы не отставать. Скорости не ощущалось – лишь мягкий шепот луны и упрямые ласки встречного ветра.

Они пронеслись по всем центральным улицам и странным тихим паркам, мимо неспешных пешеходов и полицейских машин, нагло усмехнувшись, чуть вырвавшись вперед, словно они были какими-то преступниками. По сути дела, Ханна таковой себя и считала – парочку законов она уже все-таки нарушила, если принимать во внимание употребление алкоголя, несоблюдение комендантского часа, а еще совершенно беспорядочную, резкую и агрессивную езду на велосипеде! Поэтому она и чувствовала себя той еще опасной нарушительницей, которую склоняет к этим проступкам самый плохой парень, которого ей только (не)посчастливилось повстречать…

Проехав пару кварталов, они решили задержаться у администрации города и продолжить совершать свои маленькие грешки прямо там. Ханна постоянно судорожно оглядывалась, опасаясь, что кто-нибудь обязательно за ними может следить.

– Успокойся, чего ты так нервничаешь. – сидя рядом с ней на скамейке среди кустов и еле горящих фонарей, парень прижал ее к себе, желая успокоить.

– Тим, тут нельзя таким заниматься. – с укором и смехом посмотрела она на маленький пакетик, что он достал из своего рюкзака.

– Тише… говорю же, я плохо на тебя влияю. – последние слова его сошли на шепот: он своей рукой в темноте провел по ее волосам, оголив ее шею для нежного, первого, такого легкого и ненавязчивого поцелуя, спустившегося чуть ниже, к ключице.

Она вся вздрогнула: по телу пробежали сотни мурашек то ли от холода, то ли от этого неожиданного прикосновения. Она улыбнулась, смущенно посмотрев ему в глаза и тут же опустив их вниз. Тим это заметил и, притянув ее за голову поближе к себе, поцеловал в макушку. Ханна снова ощутила это приятное горячее дыхание на своем теле, от которого почему-то замирало все внутри.

Содержимое трубки задымилось в темноте, и они закурили.

Спонтанно заигравшая в наушниках песня Цоя так сильно взбодрила ее, что Ханна принялась объезжать змейкой фонарные столбы, во весь голос крича посреди ночи знакомые строчки. Тим не стал ее переключать, хотя такую музыку он почти не слушал, но все же решил вместе с ней немного подурачиться и, может быть, вспомнить старые забытые дни. Ему нравилось наблюдать за ее беспечностью, за тем, как она, несмотря ни на что, всегда делала то, что ей вздумается, даже если эти желания были полнейшим абсурдом. Этой девушке уже совершенно стало наплевать на чужие мнения, взгляды людей, осуждение со стороны. И как же чудно было жить с осознанием, что ничего не мешает тебе творить все, что взбредет в голову, самые безумные на свете вещи!