Реквием по завоевателю

— Третий! — Синклер издал победный клич.— Третий! Я сделал это!

Брови регента поползли вверх:

— Синклер?

Но юноша, словно в трансе, снова вскрикнул:

— Третий! — и лихорадочно забормотал: — Я говорил вам... я был прав, решившись сдавать экзамены. Я точно знал, что...

Регент прервал его:

— Синклер!

Он повернулся и задержал дыхание:

— Сэр?

Главный регент откинулся в своем кресле, печаль поселилась в его взоре:

— Они вернули твое заявление в университет.

Синклер встрепенулся:

— Они... что?

Главный регент скорбно покачал головой:

— Я не знаю, почему. Когда мне сообщили результаты экзаменов сегодня утром, я сразу попытался все выяснить. Ведь никогда раньше ничего подобного не случалось. Я даже не знаю... Ну, да ладно. Я полностью уверен, что это просто какая-то ошибка...— он беспомощно умолк.

Синклер оцепенел и как-то съежился, словно из него выпустили воздух. Очнувшись, он потряс костлявыми кулаками:

— Вернули? Господи, но я же третий в империи! Третий! Как же они могли?

Регент в третий раз повторил, сознавая всю беспомощность своего утверждения:

— Я уверен, что это ошибка. Я еще попытаюсь уточнить.

— Нет,— Синклер взглянул на обрывки бумаги, зажатые в кулаке.— Эго опять мой провал, моя неудача, не так ли?

— Синклер, ты не можешь...

— Да, нет, сэр, я могу.— Он вскинул голову, лицо покраснело от гнева и отчаяния.— Это так, как всегда, не правда ли? Список поступивших будет состоять из «истинных детей империи»— так их, кажется, принято называть, наследников знатных родов? Несколько мест отдадут чиновникам побогаче, с настоящей имперской репутацией. Меня среди тех и других нет и не может быть, правда? Й это все из-за моих родителей, из-за того, что они сделали. Но почему я должен платить по их счетам? Я даже не видел их. никогда, я не знал их. Я знаю только, где их могилы. И вот какой счет мне предъявляют! Мы, реганцы, фиксируем и регистрируем все, но ведь я — случайный факт, ошибка системы.— Синклер опустил голову и потер онемевшие от напряжения пальцы.— Я слишком хорошо все понимаю и чувствую, главный регент. Вы не. хотите, чтобы дети знати, министров и богатеев соприкасались в университете с такими, как я, разве это не так?

— Синклер, прошу тебя,— главный регент машинально вытер вспотевшие ладони.— Я уверен, что это ошибка. Ведь империи нужны такие, как ты. Не мучай себя.

Синклер схватил со стола лист бумаги, скатал его и швырнул в мусорную корзину.

— Здесь нет вашей вины, сэр. Вы поставили на меня, а я проиграл. Но вы же видите, сэр, что я ни на кого не похож,— одни глаза чего стоят, и они сразу меня выдают.

— Синклер, ты слишком терзаешь себя. Пожалуйста, позволь мне изменить ход дела.

Юноша неожиданно равнодушно откликнулся:

— Я очень признателен вам, сэр, но ничего уже не изменишь.

Главный регент приподнял брови в удивлении:

— Я полагал, что знаю эту систему, и у меня гораздо большее влияние, чем ты думаешь.

Синклер пожал плечами:

— Тогда вы должны знать, каким бременем это ляжет на такого брошенного, бездомного бродягу, как я, который оказался впереди всех этих знатных отпрысков. Они этого не потерпят. И все-таки я своего добьюсь. И вы это знаете.

Главный регент следят за ним с мрачной задумчивостью.

— Знания могут быть опасными, мой мальчик. Ты изучал политические дисциплины, историю империи, социологию.

Синклер безразлично кивнул:

— Да, я получил достаточно глубокие знания о сути реганской империи, сэр.

Главный регент, не скрывая обеспокоенности, сказал:

— Обещай мне одно, Синклер. Не позволяй гневу и злобе овладеть тобой, не позволяй этой неудаче сломать тебе жизнь. Сделай это для меня.

Синклер равнодушно подтвердил:

— Да, сэр. Слепая ярость и ненависть — это для тупых невежд. А я не такой.

Регент не успокаивался:

— Да, ты совсем не такой. Но временами, мой мальчик, ты просто пугаешь меня. Что ты собираешься дальше делать?

— Еще не знаю, сэр.— Синклер кисло улыбнулся.— Может быть, попрошусь к Компаньонам, вступлю в вооруженные силы Звездного Палача. Там все-таки ценят умных людей.

Главный регент мертвенно побледнел. На краткий миг глаза его наполнились решимостью. Потом он кивнул Синклеру и глухо произнес:

— Не шути так. Самое последнее, что ты можешь сделать,— это соединить свою жизнь с холодным убийцей и его головорезами.

Синклер заметил не без злорадства:

— Но все его считают великолепным.

Регент всполошился:

— Великолепным? Да, конечно, Синклер, но ведь он без стыда и совести, мораль ему чужда. Я только подумаю о нем, и мое сердце охватывают ужас и омерзение.

«И зачем, Господи, мне нужно было заводить этот разговор?»— подумал Синклер, покидая кабинет.

Как только за ним закрылась дверь, главный регент глубоко вздохнул и потер уставшие глаза. Потом выпрямился и откинулся назад:

— Ты все слышала?

Одна из граней куба сдвинулась в сторону, открывая потайное место. Молодая женщина в желтой униформе шагнула вперед, грань встала на место, голос был спокоен: