Религия древних египтян

Идея бессмертия и обновления мира, представленная в этом тексте, необычна. В центре этого учения находится мертвый бог Ра, и тем не менее с ним слились части учений, относящихся к культу Сокариса и Осириса. Но этот Осирис не тот, что фигурирует в Книге мертвых и которого мы будем рассматривать чуть позже. Он, как и Сокарис, является здесь богом солнца, которого иногда воспринимают как второстепенную форму проявления Ра, а иногда как правителя части подземного царства, которое целиком принадлежит Ра. Согласно этому учению, бессмертие ожидает всех людей, но только друг Ра мог ожидать, что будет владеть полями в Дуате, урожай с которых спасет его от голода. Ежедневно в течение часа он будет иметь возможность видеть солнце, а в остальное время окажется погружен во тьму, которую в лучшем случае развеет огонь, изрыгаемый из пастей змей, или море пламени, которое пожирало врагов Ра. Криками радости он приветствовал свет, когда появлялся его бог, но эта радость была коротка: в конце часа дверь за его господином закрывалась, и он снова оставался в темноте. Такова была участь даже царей и богатых и великих людей, за исключением того, что в их случае она была настолько облегчена, что они получали пищу, нимало не утруждаясь. Мало было таких, кто навсегда оставался с солнцем, и не обязательно они были выдающимися или очень хорошими людьми на земле. Ими были те, кто обладал самой подробной информацией о потустороннем мире и был сведущ в магии. Таким образом, все учение основано на вере в силу магии: только благодаря магии можно было победить демонов и достичь вечного блаженства; идея добиться его добродетельным поведением в земной жизни также является его предпосылкой: единственное, что требовалось в этом отношении, – это не быть при жизни врагом Ра.

Второе произведение, найденное в гробницах царей и описывающее продвижение солнца по подземному царству, – Книга Врат – в основном перекликается с вышеизложенным, особенно в изображении жизни мертвых как обитателей тьмы, которую пронизывает свет солнца в течение лишь одного часа из двадцати четырех. Но он восполняет один пробел, имеющийся в тексте Ам Дуат, и изображает суд Осириса над праведниками и грешниками. Сцена этого помещена между пятым и шестым часами пребывания солнца под землей. Здесь Осирис сидит на своем троне, на ступенях которого размещаются девять богов, образующих окружение Осириса. Перед Осирисом стоят весы, на которых человек взвешивает свои поступки, а позади стоит Анубис, который в этой сцене присутствует лишь как зритель, хотя, согласно обряду Осириса, это он должен вводить мертвых в зал суда. Сопроводительный текст гласит, что все враги Осириса повержены и уничтожены; сцену уничтожения иллюстрирует изображение бога Тота в небольшой лодке, в которой он представлен как бабуин с палкой в руке, изгоняющий из зала суда и из рядов праведников борова, который носит имя Пожирателя Руки и символизирует Сета, врага Осириса.

Шестой час показывает нам финал сцены суда: праведники работают на своих полях, а грешники, привязанные к столбам, ожидают наказания огнем и водой, которое следует отчасти в восьмой час. Сельскохозяйственные сцены во многом напоминают Поля Аалу, существующие в культе Осириса. Но Аалу был залит светом, а здесь света нет или почти нет.

Сходное мрачное представление о жизни после смерти изложено в отдельных текстах, равно как и в Книге Врат; но во многом оно отличается и имеет некоторое сходство с восприятием этой темы греками, когда жизнь мертвых изображается как мрачное существование. В надписи на стеле, относящейся к временам Клеопатры и хранящейся в Британском музее, умершая женщина так взывает к своему мужу: «О мой брат, мой муж, не прекращай есть и пить, будь пьян, наслаждайся любовью женщин, устраивай праздник. Следуй своим желаниям и днем и ночью; пусть тревоге не остается места в твоем сердце. Ведь Аменти это страна сна и тьмы, обитель тех, кто там остается. Они спят в виде мумий, они больше никогда не просыпаются, чтобы увидеть своих друзей, они не видят ни отцов, ни матерей, их сердца не тревожатся о женах и детях. На земле каждый вкушает воду жизни, но я страдаю от жажды. Вода приходит к тому, кто находится на земле, а я жажду воды, которая находится рядом со мной. С той поры, когда я пришла в эту долину, я не знаю, где нахожусь. Я хочу воды, которая течет мимо меня. Я желаю, чтобы ветер на берегу реки облегчил горе в моем сердце. Ведь имя бога, который правит здесь, Абсолютная Смерть. Услышав его зов, все люди, дрожа от страха, идут к нему. Он не делает различия между богами и людьми; перед ним великие и малые равны. Он не выказывает расположения к тому, кто его любит; он выхватывает ребенка у матери, забирает старика. Никто не приходит поклоняться ему, потому что он не милостив к тем, кто ему поклоняется; он не смотрит на того, кто приходит к нему с приношениями».