Реликтовая популяция. Книга 2

Но его призыв потерялся в вое и улюлюканье бандитов. Многие из них сами догадались, как следует поступить, и устремились обхватить команду Свима со всех сторон. Многие из них надеялись вломиться во внутренние ряды команды через мальчика. Он казался самым слабым звеном. Мальчик не может устоять перед опритами.

– Камрат, смотри! – предупредил Свим и хотел прийти ему на подмогу.

Его остановил окрик Невлоя:

– Свим, держи строй!

– Держу! – огрызнулся совершенно сбитый с толку Свим.

Он боялся за малыша, а его поставили с внешней стороны, самой опасной. Мастерское владение мечом Малиона его не убедило – в бою разное бывает: раз получится, два сойдёт, а на третий либо времени не хватит, либо кто исподтишка нанесёт рану. Да и не привык он, чтобы на него со всех сторон покрикивали и указывали что делать. Всё это накладывалось на неприятное чувство собственной неуверенности и растерянности: суетится, что-то пытается делать не то, что следует.

Тем временем на мальчика набегали два оприта – человек и путр. Они с широко разинутыми ртами и глазами удивительно были похожи друг на друга – нечто среднее между всеми разумными. Их мечи угрожали направленными на малыша заостренными клинками. Свим напрягся и не мог оторвать от Камрата взгляда, боясь пропустить мгновение, если вдруг мальчик не выдержит первого наскока сразу двух противников, и надо будет всё-таки вмешаться и спасти его от неминуемой гибели.

Не будь рядом с ним Клоуды, он бы, наверняка, упал на неровности дороги. Клоуда едва удержала его. Свим на некоторое время отвлёкся и пропустил момент, когда оприты достигли мальчика. Лишь краем глаза он отметил синюю молнию, она промелькнула справа от него – значит, малыш отразил атаку.

Или нет?

– Спасибо, Кло, – пробормотал он и повернул голову к мальчику.

Камрат, явно подражая Малиону, таким же ритмичным шагом продвигался вперёд, хотя шаг его уступал шагу дурба. Два трупа опритов катились по земле за его спиной.

У Свим от удивления и в то же самое время от противного холодка в груди – мальчик, похоже, одним взмахом меча поразил сразу двух взрослых и опытных разумных, покачал головой. Нет, сегодня в трёх берметах от него находился не Камрат, а кто-то другой, неизвестный.

Теперь язык не повернётся назвать его малышом…

Крики, стоны и проклятия бандитов удавалось перекрыть женщинам. Они визжали от страха за себя и своих защитников, на бандитов обрушился шквал ругательств и обидных прозвищ. Их словесной фантазии мог бы подивиться любой – откуда у горожанок, у многоимённых появился такой богатый запас уничижительных эпитетов и едких фраз?

Выкрики женщин не оставались без ответа, доводя опритов до исступления.

– А-а! Такие-то и такие! – ревели в ответ мужчины и старались пробиться сквозь редкую цепочку защитников.

– Достань его, достань! – как безумная подталкивала Жариста вступить в бой Сестерция, сама же дико размахивала кинжалом и производила ложные выпады против толпы опритов, так и не сумевших переступить невидимой черты, проведенной Малионом через Камрата и Невлоя.

Раз за разом Сестерций флегматично отбрасывал женщину внутрь защищенной площадки, но она будто не замечала своего поведения и порывалась ближе к рубежу, за которым бесновались бандиты, бессильные его перейти. Рискнувший тут же попадал под меч, заставляя остальных на некоторое время отпрянуть, чтобы набраться духу и вновь броситься на охранительную цепь всего из трёх человек.

Не менее Жаристы Сестерция донимал ослучьям. Его тонкие копытца выплясывали на чалме торна лишённый какой-либо ритмичности танец. При этом П”лияна совершал лапинами какие-то сложные пасы, глаза его горели гневом. Он растягивал свой большой рот в прямую тонкую линию, прикладывал к ушам растопыренные пальцы лапин и покачивал головой, будто осуждая увиденное. Потуги с его стороны повлиять на происходящее оказывались тщетными, от них пока что страдал один лишь торн.

Среди криков и шума, быстрых движений и кипения страстей самыми спокойными до кажущегося безучастия выглядели Тринер и Ольдим.

Приступы слабости и полного бессилия не позволяли бывшему связнику Свима отвлекаться. Впору не упасть, считал он своей главной задачей в том, что происходило вокруг него. Он понимал, его падение задержит всю команду, так как на произвол судьбы его одного не оставят, но он отвлечёт способных драться людей, поскольку им придётся выносить его бесчувственное тело.

Тринера шатало как после хорошей порции коввды из стороны в сторону, иногда он ощущал чью-то поддержку и упрямо шёл, сцепив от напряжения зубы.

Главное – не упасть, не стать обузой Свиму и его команде.

Ольдим же даже не вынул меч из ножен…

Первый отпор Малиона отчаянному броску оприта и последующая невозмутимость при движении в заданном направлении настроили фундаренца на тревожно-восторженный лад.

Он почувствовал себя нужной, но не важной для работы деталью хорошо отлаженной машины, для продвижения которой не было преград,