Амбруаз Воллар

Ренуар

^{Перевод с французского Н. Тырсы}

^{Оформление художника В. Харламова}

От издательства

Воспоминания Амбруаза Воллара посвящены одному из интереснейших французских художников — Огюсту Ренуару. Судьба была благосклонна к художнику. Немногим из тех, кто вместе с ним начинал свой творческий путь, довелось познать такую же славу при жизни. «Когда ваша картина была повешена рядом с шедеврами старых мастеров, мы имели счастье увидеть, как один из наших современников занял свое место среди великих представителей европейской традиции», — писали Ренуару из Англии по случаю экспозиции его полотна в Лондонской Национальной галерее.

Но истинный триумф «живописца счастья», как метко назвал его А. В. Луначарский, наступил после 1919 года, когда художника уже не было в живых. Одна за другой устраиваются выставки — ретроспективные и тематические; публикуются исследования — монографии и эссе, статьи и воспоминания. Пишут специалисты-искусствоведы, друзья, потомки тех, кого в свое время запечатлел Ренуар, литераторы, художники. Анализируется манера его живописных произведений, рисунков, пастелей, сангин, литографий, акварелей, скульптур.

Среди этой необозримой литературы важное место занимают мемуары современников. Написанные на материале живых впечатлений, они служат не только прекрасным беллетристическим дополнением к многочисленным научным трудам, но часто и первоисточником.

Весьма популярны среди них мемуары Амбруаза Воллара (1865–1939). Предприимчивый торговец картинами, коллекционер, издатель, друживший с крупнейшими мастерами искусства, он занялся литературной деятельностью, которая сделала его еще более известным. Воллар написал очерки о Сезанне, также переведенные на русский язык, о Дега, дважды переиздавал «Воспоминания торговца картинами», где посвятил много страниц Гогену, Лотреку, Синьяку, Пикассо и другим.

Из всех работ Воллара именно книга о Ренуаре представляется специалистам наиболее удачной. Она построена в форме непринужденного диалога между автором и художником. Беседы на профессиональные и другие темы чередуются с беглыми зарисовками быта семьи Ренуара, описаниями событий и встреч последних лет жизни художника. Может показаться, что в книге нет строгого плана, а искусствоведы найдут в ней фактические неточности (например, годы создания некоторых картин)^[1], но ведь это не научное исследование. Внимание читателя постоянно держит живой, искренний интерес автора к Ренуару, преклонение перед его личностью, творчеством. Желание Воллара запечатлеть каждую мысль, каждое движение художника придает книге особую достоверность.

Издательство выбрало эту редко издаваемую книгу (перевод Н. Тырсы в 1934 г.), чтобы включить ее в цикл иллюстрированных книг о знаменитых художниках, считая, что вместе с репродукциями бесценных произведений Ренуара и редкими фотографиями она наилучшим образом, живо, непосредственно расскажет о судьбе и творчестве великого художника, воспевающего радость жизни, ее красоту.

Глава I

Как я познакомился с Ренуаром

(1894)

Мне очень хотелось узнать, кто позировал для приобретенной мною картины Мане. Изображен был мужчина, остановившийся в аллее Булонского леса: серая шляпа, лиловый жакет, желтый жилет, белые панталоны и лаковые ботинки. Я забыл еще розу в бутоньерке.

Мне говорили: «Ренуар должен знать, кто это».

Я отправился к Ренуару, который жил на Монмартре^[2], в старинном доме, прозванном «Замок туманов».

Мне открыла горничная, очень похожая на цыганку; не успела она попросить меня подождать, указав на переднюю, как вышла молодая дама, вся — добродушие и округлость тех буржуазок эпохи Людовика XV, которые глядят с пастелей Перроно: это была мадам Ренуар.

— Как, вас не пригласили войти! Габриэль!..

— Но там на дворе грязь! — оправдывалась служанка, удивленная упреком хозяйки, — и потом «булочница»^[3]

забыла положить циновку у двери!

Мадам Ренуар отправилась сообщить обо мне мужу, оставив меня в столовой восхищаться лучшими из полотен Ренуара, какие мне когда-либо приходилось видеть.

Вскоре появился художник.

Я видел его в первый раз: худощавый человек с пронизывающим взглядом, до того нервный, что, казалось, ему невыносимо трудно оставаться на месте.

Я объяснил, что привело меня к нему.

— Это друг Мане — мосье Брен, — сказал Ренуар. — Но нам удобнее будет разговаривать там, наверху! Хотите подняться в мастерскую?

Ренуар ввел меня в самую обыкновенную комнату. Два-три разрозненных стула, ворох материй, несколько соломенных шляп, которые художник имел обыкновение мять в руках, устраивая позировать свою модель. Повсюду холсты, прислоненные друг к другу. Около стула для модели я заметил кипу номеров «Revue Blanche» с еще нераскрытыми бандеролями — этого журнала «молодежи», очень хорошо принятого публикой и в котором, помнится, мне часто приходилось читать похвалы искусству импрессионистов.

— Вот очень интересное издание! — говорю я.