Ренуар

– Кроме папаши Мартэна, – продолжал Ренуар, – на Монмартре был еще другой торговец, который торговал очень хорошими картинами. Но вы, Воллар, наверное знали Портье? Какая чертовская манера была у него повышать цену на свой товар: «Не покупайте эту картину! Она слишком дорога!» Любитель обыкновенно покупал. Надо сказать, что дорогой ценой еще в 1895 году считались две тысячи франков за Мане лучшего качества. У Портье были антресоли на улице Лепик, а папаша Мартэн торговал в первом этаже в конце улицы Мучеников. Конечно, это более чем скромно, но какие великолепные картины можно было видеть у них! Всю школу «импрессионистов» и кроме того Коро, Делакруа, Домье; да что там говорить! Ведь это у папаши Мартэна Руар купил большую часть своей коллекции, в том числе знаменитую «Даму в голубом» Коро, за которую он заплатил три тысячи франков – цену скандальную для той эпохи, и которую «друзьям Лувра» пришлось так сильно повысить на распродаже Руара. Но, возвращаясь к улице Сен-Жорж, среди картин, которые я написал в этой мастерской, я вспоминаю «Цирк» – девочек, играющих с апельсинами; портрет в натуральную величину поэта Феликса Бушо; пастельный «Портрет мадам Кордэ» и наконец «Жена и дети Моне» – в саду Моне в Аржентейле. Мне случилось приехать к Моне как-раз в тот момент, когда Мане приготовлялся писать этот сюжет, и, судите сами, мог ли я упустить такой прекрасный случай, имея модели тут же перед собой! Когда я уехал, Мане обратился к Клоду Моне: «По дружбе к Ренуару вы должны бы были посоветовать ему бросить живопись. Вы сами видите, что это совсем не его дело!»