Ренуар. Частная жизнь

Мэри Кассатт, пытавшаяся понять семейное устройство Ренуаров, не разделяла высокого мнения Ривьера, а также Рене и Поля Сезанна-младшего об Алине. Точка зрения Кассатт основывалась как на ее собственных наблюдениях, так и на том, что узнавала от прислуги Ренуаров ее горничная Матильда Вале. По мнению Кассатт, между Алиной, которую она считала холодной и безразличной к мужу, и Габриэль, в которой Кассатт видела любовь и преданность хозяину, существовала огромная разница. В письме к Хейвемейер от февраля 1913 года Кассатт анализирует ситуацию: «Ездила на днях к Ренуару, полезно смотреть на такое мужество. Странный это дом: единственный душевный человек – это его бывшая натурщица, а теперь сиделка. Мне сказали, что она попивает, однако ей все можно простить за ее преданность, что же касается мадам Ренуар, ее почти никогда нет на месте»[1318]. Например, за полтора года до этого Алина решила поехать на курорт именно тогда, когда Ренуар хотел нанести визит соболезнования Моне, – в результате сопровождала Ренуара Габриэль[1319]. И Габриэль, и Кассатт считали, что Алине нравится самостоятельная жизнь. Как уже говорилось выше, на этом этапе Алина была убеждена, что поездки на курорты помогут ей от диабета, – в начале 1915 года Кассатт пишет об этом Дюран-Рюэлю: «Видела сегодня Ренуара, с ним все хорошо, пишет в замечательном цвете – никакого больше красного. Мадам Ренуар дома не было, она уехала в Ниццу. Он сказал, что и с ней все хорошо. Кухарка Ренуаров сказала Матильде [горничной Кассатт] – нет, она просто не в себе, и она [кухарка] считает, что диабет подействовал ей [Алине] на мозги. Эта женщина [кухарка] очень давно работает у Ренуаров. А теперь мадам Ренуар не хочет соблюдать никакой диеты; говорит, мол, что если она будет регулярно ездить в Виши, то это необязательно»

[1320]. В июле 1913 года Кассатт в очередном письме к своей нью-йоркской приятельнице Хейвемейер упоминает Габриэль: «Странный этот дом; по счастью [для Ренуара], там есть бывшая натурщица, а теперь сиделка, прекрасным образом ему преданная»[1321].

Габриэль в студии Ренуара на бульваре Рошшуар, 35, в Париже. Ок. 1912–913. Частное собрание. Фотограф неизвестен

Непростые отношения в семье Ренуар были широко известны, однако все опешили, когда в ноябре 1913 года Алина ни с того ни с сего уволила преданную Габриэль. Почему – никто так и не узнал. В письме от 28 декабря Кассатт высказывает Хейвемейер свое недоумение: «Жена рассчитала бывшую натурщицу, которая прожила у них восемнадцать лет и была преданной сиделкой Ренуара. Она, жена, ее приревновала и сказала, что будет ухаживать за ним сама, однако не ухаживает, он остался без сиделки, а ведь он беспомощен, как младенец; эта бедняжка была очень к нему привязана, а теперь рядом с ним ни одной любящей души»[1322]. Бернхаймы усматривали примерно ту же причину увольнения Габриэль, впоследствии внук Бернхайма писал: «Преданная Габриэль, ухаживавшая за ним с такой самоотдачей, воплощала в себе его идеал женщины: натурщица, сиделка и ангел-хранитель. Она долго у них служила, но потом у мадам Ренуар внезапно случился приступ ревности против этой милой, преданной служанки, и она убедила Ренуара ее уволить – он вынужден был, скрепя сердце, это сделать, чтобы восстановить мир в доме»[1323].

После увольнения Габриэль в ноябре 1913 года Ренуар признался, пусть и не впрямую, что в его семейной жизни возникли новые осложнения: месяц спустя он написал Жоржу Дюран-Рюэлю, что Полю Дюран-Рюэлю лучше не приезжать к нему в Кань до возвращения туда Алины: «Моя жена любит присутствовать при его визитах. Мне она не доверяет»[1324]

. Вскоре после увольнения Габриэль Кассатт снова упоминает Ренуаров в письме к Хейвемейер: «Жену его я не люблю, а теперь, избавившись от его сиделки и натурщицы, она постоянно при нем»[1325]. Похожее наблюдение высказал в письме к брату от 20 апреля 1914 года и Жозеф Дюран-Рюэль: «[Мадам Ренуар] неотступно следит за мужем и, похоже, заставляет его делать все по ее указке. Не смог и двух минут поболтать с Ренуаром наедине»[1326]. В марте 1915 года Кассатт сообщила Хейвемейер: «Завтра к обеду будут Воллар и мадам Ренуар. Месье Ренуар тоже хотел прийти. Уверяю тебя, она не настаивала»[1327]. Кассатт, судя по всему, убеждена, что мадам Ренуар не хотела, чтобы муж к ним присоединился.

Как мы видим из писем Кассатт и Бернхаймов, друзья Ренуара усматривали единственную причину увольнения Габриэль – ревность со стороны Алины. Да, из всех писем Габриэль явствует, что она была женщиной заботливой и сострадательной. Но чем она могла вызвать у Алины ревность? У нас нет никаких свидетельств того, что в предыдущие 18 лет у Ренуара с Габриэль была сексуальная связь, – но нет и свидетельств обратного. В 1913 году их почти наверняка ничто такое не связывало: Ренуар был слишком болен, а у Габриэль давно возникли отношения с американским художником Конрадом Слейдом (об этом чуть ниже).