Читаем Ренуар. Частная жизнь полностью

В 1879 году совместная выставка импрессионистов состоялась 10 апреля – 11 мая, до Салона, который открылся 12 мая. В 1878 году выставки не было, а в 1879-м Ренуару пришлось выбирать: выставляться с друзьями или на Салоне. Он хотел, чтобы друзья числили его в пассивных участниках группы, но на самом деле он таковым не был. Когда речь шла о чем-то важном для его карьеры, Ренуар решительно действовал в собственных интересах, не проявляя ни малейшей пассивности. В 1879-м он отказался участвовать с друзьями в четвертой выставке импрессионистов, несмотря на то что его друг Моне присоединился к товарищам и представил 29 работ[279]. Среди участников были также Кайботт, Кассатт, Дега и Писсарро. Сезанн и Сислей, вслед за Ренуаром, отказались от участия и вместо этого, как и он, подали свои работы на Салон. К сожалению, работы Сезанна и Сислея не приняли, зато все заявки Ренуара подтвердили благодаря посредничеству мадам Шарпантье. У нее были знакомые в выставочной комиссии, среди них – художник-академист Эннер, поэтому в экспозицию попали все четыре представленных Ренуаром портрета: два маслом («Мадам Шарпантье с детьми» и портрет актрисы Жанны Самари) и два пастелью (мужской, а также сына Шарпантье Поля)[280]. При этом на удачном месте повесили только портрет мадам Шарпантье с детьми. Двадцать пять лет спустя Ренуар заметил в интервью: «Да, там было только одно мое полотно, но оно очень хорошо висело. Да, верно, это был портрет мадам Шарпантье. Мадам Шарпантье хотела висеть на хорошем месте, у нее были знакомства в комиссии – и она на нее повлияла»[281].

Ренуар понимал, что многим обязан мадам Шарпантье. Он пишет ей об этом напрямую, завершая послания оборотами: «Искренне преданный Вам Ренуар», «Ваш смиренный художник О. Ренуар»[282]. После майского Салона 1879 года он просит ее мужа в письме «поблагодарить мадам Шарпантье от имени искренне преданного ей художника; если я когда-нибудь преуспею, то только благодаря ей, потому что сам бы я никогда ничего такого не добился»[283]. Пользуясь своей дружбой с мадам Шарпантье, Ренуар попытался заинтересовать ее судьбами бедных детей с Монмартра; он посоветовал ей создать лечебницу для младенцев. Возможно, подтолкнула его к этому утрата первенца, Пьера Трео. На тот момент у мадам Шарпантье были другие заботы, однако в 1891 году она все-таки создала благотворительную организацию помощи младенцам из бедных семей[284].


Жоржетта и Поль Шарпантье. Ок. 1878. Фотограф неизвестен


Во время работы Салона 1879 года Ренуар написал Кайботту: «Лично мне здесь ужасно нравится. Портрет мадам Шарпантье висит на уровне глаз, выглядит в десять раз лучше, чем у нее дома. Что до портрета мадам Самари, он повешен очень высоко. Но он, видимо, хорош, потому что все со мной о нем говорят. Я стал гораздо привлекательнее для широких масс»[285].

Кроме того, на портрет мадам Шарпантье появилось множество благожелательных отзывов[286]. Один критик описывает его как «прелестную работу Ренуара, который вошел в моду»[287]. За Ренуаром закрепилась репутация портретиста. С 1879 по 1881 год он написал 21 детский портрет, 15 женских и 11 мужских. Он делился с мадам Шарпантье: «Сегодня утром начал портрет. Вечером буду работать над другим, а потом, возможно, начну еще и третий»[288]. Писсарро же тем временем писал Мюре: «Ренуар… пользуется на Салоне большим успехом. Мне кажется, он достиг того, чего достоин. Прекрасно! Так тяжело жить в бедности!»[289]

Во время Салона 1879 года Ренуар начал планировать персональную выставку портретов пастелью, которая должна была пройти 19 июня – 3 июля в редакции издательства Шарпантье по адресу: бульвар де Итальен, 7. В мае Ренуар пишет мадам Шарпантье: «Я собираюсь выставить [портрет мадам Самари][290] в вашей галерее, потому что мне хотелось бы, если господа [ответственные за проведение выставки] согласятся, устроить выставку только моих портретов, которая, полагаю, привлечет много посетителей. У меня много известных портретов»[291]. Хотя Ренуар собирался подавать только портреты, на выставке также были представлены две картины с изображением молодых циркачек и наброски к панно на тему времен года[292].

Перейти на страницу:

Все книги серии Арт-книга

Сезанн. Жизнь
Сезанн. Жизнь

Одна из ключевых фигур искусства XX века, Поль Сезанн уже при жизни превратился в легенду. Его биография обросла мифами, а творчество – спекуляциями психоаналитиков. Алекс Данчев с профессионализмом реставратора удаляет многочисленные наслоения, открывая подлинного человека и творца – тонкого, умного, образованного, глубоко укорененного в классической традиции и сумевшего ее переосмыслить. Бескомпромиссность и абсолютное бескорыстие сделали Сезанна образцом для подражания, вдохновителем многих поколений художников. На страницах книги автор предоставляет слово самому художнику и людям из его окружения – друзьям и врагам, наставникам и последователям, – а также столпам современной культуры, избравшим Поля Сезанна эталоном, мессией, талисманом. Матисс, Гоген, Пикассо, Рильке, Беккет и Хайдеггер раскрывают секрет гипнотического влияния, которое Сезанн оказал на искусство XX века, раз и навсегда изменив наше видение мира.

Алекс Данчев

Мировая художественная культура
Ван Гог. Жизнь
Ван Гог. Жизнь

Избрав своим новым героем прославленного голландского художника, лауреаты Пулицеровской премии Стивен Найфи и Грегори Уайт-Смит, по собственному признанию, не подозревали, насколько сложные задачи предстоит решить биографам Винсента Ван Гога в XXI веке. Более чем за сто лет о жизни и творчестве художника было написано немыслимое количество работ, выводы которых авторам новой биографии необходимо было учесть или опровергнуть. Благодаря тесному сотрудничеству с Музеем Ван Гога в Амстердаме Найфи и Уайт-Смит получили свободный доступ к редким документам из семейного архива, многие из которых и по сей день оставались в тени знаменитых писем самого Винсента Ван Гога. Опубликованная в 2011 году, новая фундаментальная биография «Ван Гог. Жизнь», работа над которой продлилась целых 10 лет, заслужила лестные отзывы критиков. Захватывающая, как роман XIX века, эта исчерпывающе документированная история о честолюбивых стремлениях и достигнутом упорным трудом мимолетном успехе теперь и на русском языке.

Грегори Уайт-Смит , Стивен Найфи

Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги
Галерея аферистов
Галерея аферистов

Согласно отзывам критиков ведущих мировых изданий, «Галерея аферистов» – «обаятельная, остроумная и неотразимо увлекательная книга» об истории искусства. Но главное ее достоинство, и отличие от других, даже не в этом. Та история искусства, о которой повествует автор, скорее всего, мало знакома даже самым осведомленным его ценителям. Как это возможно? Секрет прост: и самые прославленные произведения живописи и скульптуры, о которых, кажется, известно всё и всем, и знаменитые на весь мир объекты «контемпорари арт» до сих пор хранят множество тайн. Одна из них – тайна пути, подчас непростого и полного приключений, который привел все эти произведения из мастерской творца в музейный зал или галерейное пространство, где мы привыкли видеть их сегодня. И уж тем более мало кому известны имена людей, несколько веков или десятилетий назад имевших смелость назначить цену ныне бесценным шедеврам… или возвести в ранг шедевра сомнительное творение современника, выручив за него сумму с полудюжиной нулей.История искусства от Филипа Хука – британского искусствоведа, автора знаменитого на весь мир «Завтрака у Sotheby's» и многолетнего эксперта лондонского филиала этого аукционного дома – это история блестящей изобретательности и безумной одержимости, неутолимых амбиций, изощренной хитрости и вдохновенного авантюризма.

Филип Хук

Искусствоведение

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941
100 мифов о Берии. Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917-1941

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии».В первой книге охватывается период жизни и деятельности Л.П. Берии с 1917 по 1941 год, во второй книге «От славы к проклятиям» — с 22 июня 1941 года по 26 июня 1953 года.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
100 великих казаков
100 великих казаков

Книга военного историка и писателя А. В. Шишова повествует о жизни и деяниях ста великих казаков, наиболее выдающихся представителей казачества за всю историю нашего Отечества — от легендарного Ильи Муромца до писателя Михаила Шолохова. Казачество — уникальное военно-служилое сословие, внёсшее огромный вклад в становление Московской Руси и Российской империи. Это сообщество вольных людей, создававшееся столетиями, выдвинуло из своей среды прославленных землепроходцев и военачальников, бунтарей и иерархов православной церкви, исследователей и писателей. Впечатляет даже перечень казачьих войск и формирований: донское и запорожское, яицкое (уральское) и терское, украинское реестровое и кавказское линейное, волжское и астраханское, черноморское и бугское, оренбургское и кубанское, сибирское и якутское, забайкальское и амурское, семиреченское и уссурийское…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии