Репетитор

На Воробьевых горах было оживленно и весело. Над шпилем университета ослепительно сияло солнце. Играла музыка. Молодежь ела мороженое, каталась на роликах и скейтах, со вкусом целовалась. Люди постарше солидно прогуливались с колясками, в которых дышало свежим воздухом и набиралось сил их драгоценное потомство. Даже пожилые москвичи, поддавшись общему настроению, на время забыли о возрасте. Дедушки, с проснувшимся вдруг интересом, поглядывали на помолодевших бабушек, кокетливо улыбающихся им в ответ. Полным диссонансом с этой жизнерадостной симфонией звуков и красок, прозвучали мрачные слова Человека-горы: «Полный провал. Ничего у нас не получилось».

Мы сидели в мицубиси Казионова и понуро разглядывали стадион «Лужники» на другой стороне Москвы-реки.

– Ну, почему же, ничего? – попробовал я поспорить. – Никася жива и на свободе. Скоро вернется к папочке на Рублевку. Теперь известно, кто вооружает бандитов на Кавказе. Вы знаете роль Сулейманова в этом деле. Разве мало?

Полковник угрюмо пробасил:

– Это нам ничего не дает. Нет никаких доказательств существования документов, из-за которых разгорелся весь этот сыр-бор. Это только слова. Мы не сможем привлечь к ответственности ни Сулейманова, ни, тем более, генерала Колчедонцева. Его голыми руками не возьмешь. Связи! Кроме того, ты забыл о цене. Сколько людей погибло! Хорошо еще, твоя девочка жива осталась. Между прочим, французская пресса окрестила вашу перестрелку на пакгаузе «Побоищем в Шарантоне»!

Я вздохнул. Очень уж виноватым я себя не чувствовал, но где-то богатырь был прав. Столько смертей и в результате «пшик»! Впрочем, Казионов мне не начальник. Пусть сам решает свои проблемы. Свою работу я выполнил. Осталось только получить деньги у Габора и рассчитаться с Сулеймановым за Сашку.

– А что решила французская полиция? – спросил я, чтобы отвлечь полковника от критики моих действий.

– По нашим данным, пока полиция придерживается версии криминальных разборок между балканской и кавказской группировками из-за рынка наркотиков.

– Как Никасе удалось выкрутиться?

– Никася оказалась сообразительной девицей. Не сказала ничего лишнего. Мол, ничего не знаю, ничего не понимаю. Габор сразу подключил известных французских адвокатов. В общем, Никася в порядке. Габор собирается отправить ее в специальную клинику. Там снимают зависимость от той дряни, которой ее пичкал Хичкок. Вернее, это Тарантул, с помощью немца, подсаживал ее на наркоту.

– Как Сашкино здоровье? – спросил я о том, что волновало меня больше всего.

– Твоей подруге сделали несколько сложных операций. Сейчас она в реанимации. Потребуется, конечно, немало времени на восстановление, но жить она будет. Девочка молодая, организм сильный.

Казионов выжидательно посмотрел на меня.

– Так, что ты решил, Мангуст? Я ведь понимаю, что от Сулеймана ты не отступишься. Ваш самурайский кодекс не позволяет. Так, давай что-нибудь вместе придумаем, а?

– А Габора нельзя натравить на Сулейманова?

– Крыса крысе всегда крыса, – произнес богатырь. – Габор, конечно, рад будет насолить бывшему другу, но Колчедонцев в таком случае останется в стороне. И найдет другого Сулеймана. Да того же Габора. Тот тоже не откажется от больших денег.

– Ну и друзья у вас, товарищ полковник! – заметил я.

Казионов только молча пожал широченными плечами.

Я продолжил:

– Впрочем, такой авторитет, как самурай Тода Хиромацу считал, что излишняя добродетель убивает в человеке воина. Милосердный проявит мягкотелость, добрый не убьет врага, который после разделается с ним. Верующий предаст тебя ради своего бога. В нашем мире можно положиться только на людей злых и недобродетельных – от них, по крайней мере, не ожидаешь ничего хорошего, а значит, и не можешь обмануться в своих ожиданиях. Возможно, Тода-сан был прав?

Казионов непонимающе посмотрел на меня. Мнение героев давно минувших дней его не волновало.

– Давай, Мангуст, ближе к делу. Эту сделку необходимо сорвать. Поможешь?

Я предложил:

– Услуга за услугу. Я займусь Сулеймановым и генералом, а ваша контора, герр оберст, будет держать под контролем лечение моей девушки во Франции. Следить, чтобы с ней больше ничего не случилось.

Геркулес согласно кивнул.

– Годится. Я поговорю с Габором об оплате лечения. Ну, что? У тебя уже есть какие-то соображения?

– Есть хороший план. Нужно сделать так, чтобы наши торговцы смертью сами уничтожили друг друга.

– И как же этого добиться?

Я подробно объяснил свою идею. Казионов некоторое время размышлял, потом хлопнул меня по плечу своей лапищей.

– Добро! Попробуем осуществить твой план, Мангуст.

Потирая занывшее плечо, я сказал:

– Мне понадобятся помощники.

– Дадим тебе Анатолия с Владимиром. Они уже в курсе этого дела. Ребята надежные и опытные.